Саит
Шрифт:
Саит, не мигая, разглядывает мое лицо. Отодвигает тарелку, медленно поднимается из-за стола, спокойно отодвинув стул. Медленно подходит ко мне, берет мое лицо в ладони, стирая большими пальцами влагу от слез с щек.
— Меня тоже рядом с ним не было первые дни, Дева. Не ты одна была лишена общения с сыном. Нам пришлось многое пережить. Но давай забудем прошлое и будем наслаждаться настоящим. — Улыбается, приподнимая один уголок губ, целует меня в кончик носа, притягивает к себе.
Прикрыв глаза, я обнимаю Саита за талию, уткнувшись ему в шею. Сразу чувствую себя в безопасности и впервые за долгое время перестаю тревожиться. Нам еще предстоит
— Мячик мне дашь?
— Не.
— А если подумать?
— Не!
Я прикусываю губу, наблюдая, как Рич обхватывает двумя руками небольшой мяч, отходит от Саита в сторону. Бросает его в корзину, усаживается рядом и переключает свое внимание на машинки. Он не хочет ни с кем играть. У него сегодня с утра настроение маленького домовенка. На всех смотрит насуплено и без настроения. Даже любимый сок погоду в доме не улучшил.
Перевожу взгляд на напряженного Саита с поджатыми губами. Я чувствую его досаду, как он себя накручивает. Он сейчас похож на сгусток наэлектролизованных микроэлементов. Одно неосторожное прикосновение и шандарахнет током до потери сознания. Ему сложно. Он думал, что расположение сына завоюет за два дня, сегодня заканчивается пятый, а воз и нынче там. Ричард не идет на контакт. Ему никто не нужен кроме меня, сразу плачет, если я пропадаю с поля его зрения. При попытке Саита взять его на руки, сын выгибается и орет еще сильнее, аж уши закладывает.
— Мне кажется, я никогда не смогу найти с ним контакт. Упрямый, как отец! Просто поразительно иметь такое сходство! — Саит берет из вазы яблоко и яростно в него вгрызается. Его взгляд обращен внутрь, меня совсем не видит, хоть я стаю на расстоянии вытянутой руки. Между нами всего лишь небольшой куханный островок.
— Ты сейчас о себе? — усмехаюсь, нарезая свежие овощи для салата на ужин. Впервые за долгие годы я кайфую от своего состояния. Мне спокойно здесь и сейчас. У меня все есть: дом, любимый мужчина рядом, сын. До остального мира и его проблем мне плевать. И эгоистично мечтаю, чтобы это умиротворение длилось вечно.
— Нет, я о своем отце. Я так и вижу в Ричарде его угрюмость, когда что-то делают не по его вкусу. Лучше бы он был похож на твоего отца или на тебя, чем вот это все. — Откладывает яблоко в сторону, взъерошивает свои волосы, обхватывает ладонями шею и задумчиво смотрит в окно.
— А мне нравится, и я его люблю таким, какой он есть.
— Тогда ты с легкостью полюбишь моего отца.
— А вот это исключено! — сверкаю глазами, Саит усмехается. — Я думаю, что твой отец переживет, если не получит с моей стороны любви и почитания.
— Он на самом деле неплохой.
— Ага, так я и поверила! — яростно перемешиваю овощи в тарелке. — Йогуртом или маслом заправлять? — вопросительно смотрю на мужчину, которой, отвернувшись от меня, наблюдает за Ричардом. Тот спокойно продолжает играть на полу теперь с кубиками.
Я отодвигаю в сторону салатник, накрываю руку Саита своей ладонью, сжимаю ее. Он тяжело вздыхает и с горькой усмешкой на губах убирает руку. В груди становится больно. Чувствую себя
— Может завтра поедем куда-нибудь все вместе? Устроим пикник. — Осторожно предлагаю, разворачивая Саита лицом к себе. Он хмурится, качает отрицательно головой.
— Мне нужно съездить в Лондон.
— Зачем? — настораживаюсь. — У тебя какие-то дела в городе? Мы можем с тобой поехать, все равно без тебя тут делать нечего.
— Не стоит. Я буквально одним днем. Надо проверить, как сестренка устроилась, чтобы со спокойной совестью к вам вернуться.
— А по телефону узнать, как у нее дела, не судьба? Она вроде уже большая девочка!
Плохое предчувствие гложет меня изнутри. И невозмутимое выражение лица Саита не успокаивает. Я прям чувствую, как над нашими головами сгущаются темные тучи, случится что-то плохое, как только Саит уедет. Я не фаталист. Раньше редко обращала внимания на тревоги внутри себя, сейчас часто прислушиваюсь к себе, как правило, хорошее иль плохое тут же сбывается. Сейчас я боюсь. Я не знаю из-за чего внутри меня страх, но оставаться без Саита в этой деревне мне не хочется.
— Дев, мне все равно надо вернуться в Лондон на один день. Я не вижу смысла вам ехать со мной. Ричард только устанет и будет капризничать. И, пожалуйста, давай без драмы. — Саит обхватывает мое лицо ладонями, целует в кончик носа. Потом обнимает меня за плечи, прижимает к груди. — Я вернусь, и мы обсудим, что нам делать дальше.
— То есть?
Конечно, засыпая рядом с Саитом, я задумывалась о том, что мы будем делать дальше. Я представляла себе, что уедем на Бали или вернемся в Канаду. В моем воображении мы оба работаем дистанционно, не привязаны к месту, часто путешествуем, а когда я вновь забеременею, где-то осядем. Купим дом, обустроем его и будем счастливы.
— Ты понимаешь, что мой дом в Эмиратах…
— А мой в Канаде.
— Я знаю, но мы будем жить в Эмиратах, там моя работа, моя семья.
— А в Канаде моя работа, моя семья.
— Дева!
Злится. Глаза сверкают, замечаю, как пульсирует венка на виске. Раньше не обращала внимания, при мне Саит в прошлом редко выходил из себя, а сейчас от него исходят волны ярости. Он похож на вулкан, сто лет спящий и вдруг проснулвшийся. Саит с годами стал более импульсивным и более резким в словах, в эмоциях. Еще он стал не таким гибким и лояльным, как был раньше. Хорошо, хоть не бьет, хотя…
— Когда ты вернешься сбда, мы обо всем поговорим. — Со спокойным голосом, сдерживая себя от желания устроить скандал, душу в зародыше ссору.
Мама бы мной гордилась, она считала, что я иногда бываю вспыльчивой и резкой на язык. Переживала, что в отношениях мне будет сложно. С одним парнем у меня точно никогда не будет проблем в общении: с сыном. Сейчас он только меня слушает и никогда не перебивает. Возникает физическая потребность подойти к Ричарду и обнять его, но когда малыш не в настроение, к нему тоже лучше не лезть.
— Я сейчас накрою на стол, мы поужинаем.
— Дева… — Саит берет мою руку, перебирает пальцы, потом подносит к своим губам и целует костяшки. В этот момент я тону в его глазах-океанах, забывая обо всем на свете.