Салехандр 2. Вторжение

Малак Анастасия Дмитриевна

Только оказавшись в центре, Эмма поняла, что кухня на самом деле была большой, но была разделена на два помещения широкой круглой аркой. За проёмом была та часть кухни, где готовили еду, а Эмма и Руберт уже были в «столовой». На столе была накрыта еда. Руберт усадил Эмму и сел напротив. Эмма отметила, что ужин был подан красиво, и у блюда был такой аппетитный аромат, что захотелось скорее всё съесть.

Эмма посмотрела на Руберта и увидела, что он смотрит на неё. Руберт выглядел как джентльмен. На нём была кристально белая рубашка, чуть расстёгнутая у шеи. Он не носил галстук, надевал

его только в самых редких случаях. На нём были чёрные классические брюки. А украшением на нём были дорогие и стильные часы на руке, которые придавали его образу своеобразную неповторимость. От Руберта вкусно пахло, даже на приличном расстоянии от него Эмма ощущала этот аромат цитрусовых, придающий свежесть. Чуть растрёпанная причёска и образовавшиеся на волосах лёгкие кудряшки привносили в образ Руберта немного романтичности.

– Так значит, мы договорились? – прожевав пищу, спросил он. – Ты точно станешь учиться на юриста?

– Да, стану. Только ты должен согласиться на уступки.

– Какие? – поинтересовался Руберт.

– Я каждый месяц буду оплачивать тебе определённую сумму денег.

– Эмма…

– Нет, выслушай меня, Руберт, – перебила его девушка. – Я не из тех, кто сидит на шее у кого-то. Я хочу знать, что ничего никому не должна. Мне это необходимо. Ты ведь понимаешь?

– Понимаю, – кивнул Руберт. – Ну, раз так… Я согласен. Главное, чтобы тебе было удобно.

– Я буду выплачивать тебе половину моей зарплаты.

– Ты хочешь быть должной Маккиберланам?

– Я им многое должна. Но ни разу не слышала от них хоть слова упрёка. Да, я у них живу. И… понимаешь, они любят меня, как дочку.

– Но ведь многое может измениться. С тех пор как ты стала общаться со мной, многие к тебе изменили своё отношение. В том числе и Маккиберланы. Возможно, сейчас им просто будет неудобно выгнать тебя. Ведь их сын любил тебя. Они не расстаются с тобой из уважения к Максу.

Услышав имя любимого из уст Руберта, девушка вздрогнула. Нет, Руберт ничем не намекал, что испытывал к Максу неприязнь. На его лице ничего не изменилось. Наоборот, Эмме показалось, что Руберт произносит его имя с каким-то удовольствием.

От этого её передёрнуло. Может эта странная непонятная нотка была горечью. Ведь Макс был его братом по настоящему отцу. Вот только этого настоящего отца Макс не признавал. И он, как помнится Эмме, ни разу не видел Руберта и совсем ничего о нём не знал. И не хотел знать. А Руберт видел Макса лишь на похоронах.

Всё глубже погружаясь в свои мысли, девушка заметила, что совсем не слушает собеседника. И он этого не замечает. Она как бы очнулась, услышав, как Руберт обращается к ней.

– Эмма? Эмма? Ты что, уснула? – он улыбнулся. – Ну, я и идиот. Совсем усыпил тебя своей болтовнёй. И… ого сколько времени! Неужели зрение меня не обманывает? Мы что, просидели здесь целых два часа?

– Что, уже так поздно? – удивилась девушка.

– Верно. И как темно на улице, – Руберт всмотрелся в темноту ночи. Он встал и задёрнул шторы. – Послушай, может, ты останешься переночевать?

– Нет, нет, Руберт. Мне надо идти.

– Ты думаешь, я не знаю, о чём ты подумала? – Руберт подошёл к ней ближе. Он внимательно

вглядывался в её лицо, но она всё время пыталась отвести взгляд, не смотреть ему в глаза. Но ей это не удалось. Она боялась выдать себя. Боялась, что он поймёт. – Эмма, я не настолько глуп. Много раз я имел дело с женщинами. Ты просто не представляешь сколько… раз я предлагал им это. И сколько раз они соглашались. Но, я понимаю, что ты другая. – Эмма, молча, смотрела на него, прекрасно понимая, к чему он клонит. – Но ты не поняла. Я не хочу от тебя ничего такого. Может быть, ты уже догадалась, что я испытываю симпатию к тебе. Что ты мне нравишься. И… я знаю, как ко мне относишься ты. Я клянусь, что не потребую у тебя ничего, кроме дружбы. Ничего более этого мне не надо. Ведь я прекрасно понимаю, как ты любила моего брата. Пусть и двоюродного. Я не стану препятствовать тебе. Это твой выбор. Твоё решение. И я уже давно смирился с этим. Смирился с тем, что мне ничего не светит.

– Ну как же, конечно, светит. Ты прав насчёт моих отношений к тебе. Ты… настоящий друг. – Эмма улыбнулась ему. – Спасибо тебе за всё.

Руберт кивнул и вздохнул.

– Я отвезу тебя домой.

*** ***

Этой же ночью Эмме пришлось встретиться кое с кем ещё. Остин, Райан, Джеймс и Алисия подстерегли её у входа в дом, и начали ещё один бесконечный опрос. Они сидели на лавке у высокого дуба, закрывающего увесистыми ветвями всю темноту ночного неба, пропуская лишь свет из длинного фонаря, стоящего у дороги.

– Эмма, мы хотим знать, где находится тело Макса. На каком кладбище? – спросил Остин, сидя рядом с ней.

– На кладбище? – вздрогнула девушка.

– Да, на каком кладбище, – мрачно подтвердил парень.

Задул угрожающий ветер. Все они продрогли. Лишь когда Алисия угомонила воздух, девушка продолжила отвечать на их вопросы.

– Его там нет.

– Как нет? – удивился Джеймс. – Вы его похоронили, так?

– Верно.

– Где вы его зарыли?

– Джеймс, – попрекнула его Алисия. – Эмма, он имел в виду, где его захоронение?

Эмма и Алисия взглянули друг на друга. Сёстры хотели поговорить между собой, но вечно другой не было рядом.

– Макса там больше нет, – взглянула Эмма на Остина. – В ту ночь, когда тело оказалось в земле, кто-то раскопал могилу и выкрал его, – Эмме стало жутко от сказанного. Да и другим, видимо, тоже.

– Выкрали мёртвое тело? Кому это нужно? – спросил у девушки Райан.

– Я могу поклясться, что сволочь, которая раскопала его, знала, с кем имеет дело! – заявил Остин.

– Ты хочешь сказать, что этот человек знал о способностях Макса? – спросила Эмма.

– А ведь верно, знал! – согласилась Алисия. – Иначе, зачем ему, по-твоему, его тело?

– Это осложняет наше дело, – погрустнел Остин.

– Какое дело? – поинтересовалась Эмма.

– У нас есть вещь, которая вернёт ему жизнь. И если бы у нас было его тело, Макс бы уже был жив. Он бы стоял сейчас с нами и рассказывал о том, что увидел, что ждал, когда мы найдём путь к его спасению… Он бы…

Эмма вздрогнула.

– Ты хочешь сказать, что Макс ещё может вернуться? – с надеждой спросила она.