Салочки. Я тебя догнал

Анишкина Зоя

Ни одного резкого движения или мощного толчка. Все иначе, томительнее и сладостнее. Облизала губы, и с них сорвался стон. А Олег в ответ обхватил ладонями набухшую грудь. Она никогда у меня не была маленькой, но сейчас стала пышной и очень мягкой.

Раз, два, три… Глубже и глубже, настойчивее и настойчивее, и вот я уже ощущаю на подходе первую волну. Но мозг некстати подкидывает воспоминания, что после нее наступит утро и холодная постель, и она откатывается, и так раз за разом.

Олег рычит, он готов и держится из последних сил, а потом заглядывает

в мои глаза и все понимает. Нежно касается лица и прямо-таки губы говорит:

– Я здесь, я жив, и я люблю тебя. Давай, Карина, позволь себе чувствовать…

И после очередного его толчка все вокруг взрывается судорогами невероятного наслаждения, а мой громкий крик теряется в морской дали …

Эпилог. Карина

Утро настало, как бы я его ни боялась. Лежала с закрытыми глазами до тех пор, пока не решилась их распахнуть. Прошлая ночь казалась очередным сном. Таким желанным и…

Повернула голову вбок и увидела спящего рядом мужчину. На белых простынях среди рассветного солнца он казался богом. Моим личным античным богом.

И вот он повернулся, и я смогла рассмотреть его лицо. Кажется, он вчера испугался, что я могу… Что могу? Не принять его такого? Убежать? Чушь какая.

Осторожно пальцами очертила такие уже родные линии носа и подбородка. Олег вчера сказал, что любит, что я проснусь и он по-прежнему будет рядом. Не обманул. Он еще никогда меня не обманывал.

Голубые глаза распахнулись и непонимающе уставились на меня. Кажется, не только я не верю в происходящее. Прошептала:

– Я настоящая, это не сон.

Облегчение на его лице было таким ощутимым, что прильнула к нему обнаженным телом. Положила руку на грудь, замечая, как поднимается тонкое одеяло в районе паха. Насмешливо вздернула бровь:

– Ты меня теперь месяц из постели выпускать не будешь?

– Всю жизнь! – сказал он и уложил на лопатки, навис сверху и запустил руку между ног.

– А ты, как всегда, не против. Боже, как же я скучал по тебе, Карина!

Он осторожно начал входить в меня, двигаясь медленно, но настойчиво. Да, я действительно уже была влажная и подалась навстречу. Утро оказалось более чем добрым, и мы снова достигли пика одновременно. Он излился в меня, накрывая губы поцелуем, чтобы заглушить стон.

Спустя пару минут, как мы отдышались, он стал зацеловывать мое тело, но я в этот раз запротестовала:

– Я есть хочу как никогда и упускать момент, когда твой сын не насылает на меня токсикоз, я не стану. Вставай!

Подскочила, уворачиваясь от его загребущих рук. Быстренько натянула первое попавшееся платье прямо без белья, на что получила увесистый шлепок по заднице.

– Трусы надень, иначе рискуешь завтракать с мужчиной, у которого непрекращающийся стояк.

Фыркнула и оббежала кровать подальше от загребущих рук.

– Так держи себя в руках, и воздастся тебе. Пойдем, расскажешь, что произошло.

В итоге мы спустились, держась за руки, вместе и встретили на террасе не менее лучезарную пару. Агата, как обычно, накрывала

на стол, а Дмитрий готовил яичницу, а за столом…

Застыла. За столом сидели Марк и Лиза. Марк напряженно изучал меня, а девушка улыбалась. Неожиданная встреча. Посмотрела исподлобья на Олега, но тот лишь обнял меня и поцеловал в висок.

С наслаждением наблюдала, как при этом перекосило братца.

– Дай ему шанс, Карин. Он очень переживал за тебя.

Угу. Так сильно переживал, что аж женился. Кольцо на руке у Лизы сразу бросилось в глаза. Но положа руку на сердце… Я во многом была не права.

Подошла к столу и встала напротив парочки. Назло братцу сначала обратилась к Лизе:

– Ты на кой с маршрута сошла? Совсем страх потеряла?! Я, конечно, рада, что все так закончилось… Братец-то хоть жив?

Она кивнула, улыбаясь еще шире. Черноволосый ангел ответил:

– Прости меня, Карина. Усомнилась в твоих возможностях, хотя теперь вижу, что зря. Ты большая молодец, и я очень рада за вас с Олегом.

Вот как на такую злиться? Сама невинность! Не сдержалась и смягчила лицо, кивая ей в знак согласия. А потом повернулась к братцу. Тот сидел нахмурившись, пока наконец не выдержал:

– А мне ты ничего сказать не хочешь?!

Возмущение в его голосе немного подбешивало. Но я же взрослый человек. Будущая мать, в конце концов. Придется хотя бы пытаться вести себя достойно. Выдохнула:

– Прости меня.

Его снова перекосило, но я добавила, пока не очухался:

– Прости, но ты все равно останешься козлом. Сказать сложно было, почему с родителями так поступили? Поговорить не судьба? Поверить там? Сходи к психологу!

Ну да, извинение вышло так себе, но мне неожиданно стало легче. Марк же наливался красным, и вот-вот должна была грянуть буря. Но Лиза положила ему на руку свою ладонь и заглянула в глаза. От одного взгляда брат разительно поменялся.

Марк Быстрицкий тяжело вздохнул и под всеобщие ждущие взгляды сказал:

– Согласен. И ты меня прости. Из меня вышел хреновый брат. Но если ты согласна, то мы попробуем все исправить.

С выражением царицы на лице кивнула, а он продолжил:

– Про родителей я мог только догадываться, а правду узнал только недавно, когда занырнул в архивы Иванютина. До этого даже предположить не мог, насколько все мы повязаны…

Они переглянулись с Лизой, и я поняла, что мне еще только предстоит узнать самое интересное. Тем не менее ощутила, как с души сваливается огромный булыжник, перекрывавший доступ к кислороду много лет, а внутри словно становится спокойнее.

Олег почувствовал это и обнял еще крепче, провожая меня к столу и усаживая за него, как будто это я пришла к нему в гости. Завтрак начался, но уже через пару минут я поймала себя на мысли, что неожиданно и по-настоящему счастлива.

Взглядом перебегала от Лизы, накладывавшей Марку еды, пока он беседовал с немного напряженным Дмитрием, к Агате, которая, краснея, пыталась завести разговор с Олегом про его настоящего отца не откладывая это дело в долгий ящик.