Сальватор
Шрифт:
Сальватор вынул из кармана четыре банковских билета.
У Жюстена перехватило дух.
— Четыре тысячи франков, — машинально отметил он.
— Сколько им понадобится в год, чтобы жить прилично в этом доме? — продолжал Сальватор.
— Благодаря экономии сестры и непритязательности матери они могли бы прожить на пятьсот франков и даже меньше.
— Ваша мать больна, дорогой Жюстен, а у сестры слабое здоровье: пусть будет не пятьсот, а тысяча франков.
— Тысячи франков более
— Вот десять тысяч франков на десять лет, — сказал Сальватор, присовокупив десять банковских билетов к первым четырем.
— Друг мой! — вскричал Жюстен, задыхаясь от счастья и хватая Сальватора за руку.
— Прибавим тысячу франков на переезд, — продолжал тот, — итого — пятнадцать тысяч. Отложите эти деньги, они принадлежат вашей матери.
Жюстен растерялся от радости и изумления.
— Теперь, — проговорил Сальватор, — поговорим о вас.
— Обо мне? — переспросил Жюстен, дрожа всем телом.
— Ну, конечно, раз мы покончили с вопросом о вашей матери.
— Говорите, Сальватор! Говорите скорее, друг мой! Мне кажется, я сойду с ума!
— Дорогой Жюстен! Этой ночью мы похитим Мину.
— Этой ночью… Мину… Похитим Мину?! — вскричал Жюстен.
— Если, конечно, вы ничего не имеете против.
— Я — против?!. Куда же я ее увезу?
— В Голландию.
— В Голландию?
— Вы останетесь там на год, на два, на десять лет, если будет нужно, до тех пор пока не изменится нынешний порядок вещей; тогда вы сможете вернуться во Францию.
— Чтобы жить в Голландии, нужны средства.
— Это более чем справедливо, мой друг. Мы прикинем, сколько денег вам может понадобиться.
Жюстен схватился за голову.
— Считайте сами, дорогой Сальватор! — вскричал он. — Я не в себе и не понимаю ни одного вашего слова!
— Ну-ну, — непреклонно продолжал Сальватор, отводя руки Жюстена от его лица, — будьте мужчиной и в счастливые минуты не теряйте присутствия духа, не оставлявшего вас в дни несчастий.
Жюстен сделал над собой усилие: его дрожащие мускулы расслабились, он остановил сосредоточенный взгляд на Сальваторе и поднес платок ко взмокшему от пота лбу.
— Говорите, друг мой, — попросил он.
— Подсчитайте, сколько вам потребуется, чтобы прожить за границей с Миной.
— С Миной?.. Но Мина не жена мне, следовательно, мы не можем жить вместе.
— Узнаю вас, мой добрый, славный, честный Жюстен! — улыбнулся Сальватор одной из самых прекрасных своих улыбок. — Нет, вы не сможете жить с Миной, пока она вам не стала женой, а Мина не сможет быть вашей женой, пока мы не найдем ее отца и тот не даст своего согласия.
— А если он никогда не найдется?.. — в отчаянии вскричал Жюстен.
— Друг мой! — заметил Сальватор. —
— А если он умер?
— Если он умер, мы констатируем его смерть, и, поскольку Мина будет зависеть только от себя, она станет вашей женой.
— Ах, друг мой, дорогой мой Сальватор!
— Вернемся к нашему делу.
— Да, да, вернемся!
— Если Мина не может стать вашей женой, пока не найдется ее отец, она должна находиться в пансионе.
— О друг мой! Вспомните, что случилось в версальском пансионе.
— За границей все будет иначе, нежели во Франции. Вы, кстати, устроите так, чтобы можно было навещать ее ежедневно, и снимете квартиру с таким расчетом, чтобы ваши окна находились напротив окон Мины.
— Думаю, что со всеми этими предосторожностями…
— Сколько, вы полагаете, понадобится на пансион и содержание Мины?
— Думаю, что в Голландии тысяча франков за пансион…
— Тысяча за пансион?
— …и пятьсот на содержание…
— Положим тысячу…
— Как это «положим тысячу»?
— …что составит две тысячи франков в год для Мины. Полного совершеннолетия она достигнет через пять лет: вот вам десять тысяч франков.
— Друг мой, я ничего не понимаю.
— К счастью, вам ничего понимать и не надо… Теперь поговорим о вас.
— Обо мне?
— Да. Сколько вам нужно в год?
— Мне? Ничего! Я проживу на уроки музыки и французского языка.
— Которые вы найдете через год, а то и вовсе не найдете.
— Ну что же, на шестьсот франков в год…
— Положим тысячу двести.
— Тысячу двести в год… на меня одного? Друг мой, я буду чересчур богат!
— Тем лучше. Лишнее раздадите бедным, Жюстен! Бедные есть везде. Пять лет по тысяче двести франков — итого ровно шесть тысяч. Вот они.
— Кто же дал все эти деньги, Сальватор?
— Провидение, в котором вы совсем недавно усомнились, когда сказали, что Мина не найдет отца.
— Как я вам благодарен!
— Не меня нужно благодарить, дорогой Жюстен; вы же знаете, что я беден.
— Значит, этим я обязан незнакомцу?
— Незнакомцу? Нет.
— Стало быть, иноземцу?
— Не совсем.
— Друг мой! Могу ли я принять от него тридцать одну тысячу франков?
— Да, — с упреком произнес Сальватор, — потому что предлагаю их я.
— Вы правы, простите… Тысячу раз простите! — воскликнул Жюстен, пожимая Сальватору обе руки.
— Итак, этой ночью…
— Этой ночью?.. — повторил Жюстен.
— Мы похитим Мину, и вы уедете.
— Ах, Сальватор! — вскричал Жюстен; в этом возгласе слышалось: «Брат мой!» Сердце молодого человека было полно радости, а глаза полны слез.