Сама невинность для порочного дракона
Шрифт:
Глава 1
— Как думаешь, что у мужчин между ног? Явно не то же самое, что у нас, — Лейла мечтательно растянулась на кровати в общей келье на двенадцать адепток. Ей, как и мне, недавно исполнилось восемнадцать. И она, как и я, как и все воспитанницы этой закрытой академии, ни разу в жизни не видела голого мужчину. Ни в живую, ни на картинке.
— Утром явится Дикий выбирать себе годовой трофей. Вот и узнаешь. Если не повезет, — вздохнула Мадина.
— Или повезет, —
— А как это — ублажать? — приподнялась на локтях Лейла и оказалась в полосе лунного света. На ее красивом лице заплясали тени от древесных веток за окном.
Никто из адепток Чаритона не знал, как это — ублажать мужчину.
Нас растили среди этих суровых каменных стен с самого детства, в безумной строгости, тщательно ограждая от влияния внешнего мира. Растили невинными и телом, и душой, и помыслами. И смысл всей нашей жизни сводился к одному — на год стать усладой дракона, безжалостного высшего существа.
Всего на год. Говорили, что тело человеческой женщины способно выдержать только пару месяцев бешеной страсти зверя, а потом оно изнашивается, ломается и его… выкидывают.
Повезет только истинной.
Но ходили слухи, что истинность — выдумка, чтобы воспитанницы Чаритона не отчаивались. Чтобы у них была надежда.
Грянул гром. Сверкнула молния, на миг озарив призрачным белым светом два ряда узких коек вдоль стен и шесть пар блестящих распахнутых глаз. В окно ветром ударила мокрая ветка, и я вздрогнула.
Не усну. Сегодня никто из нас не уснет. Ни одна из двенадцати адепток перед встречей с Диким не смежит веки.
Было бы куда менее страшно, если бы наставники рассказали, что мужчина делает с женщиной в спальне, когда они остаются наедине. Но все молчали. Только леди Кэтрин обмолвилась на последнем лекарском осмотре, что нам понадобятся все три наших отверстия.
«Умная девушка будет чередовать их, чтобы не так быстро изнашивались».
Однако я ничего не поняла. Наверное, она изъяснялась образно.
Внезапно дверь в общую спальню распахнулась, и на пороге возникла мрачная фигура с огоньком свечи. Это была та, о ком я только что вспоминала. Леди Кэтрин. Дуэнья нашей комнаты.
Но зачем она пришла? На дворе глубокая ночь.
Краем глаза я видела, как мои соседки, так и не сумевшие уснуть, скидывают одеяла и садятся на постелях.
— Дикий, — произнесла леди Кэтрин голосом, дрожащим от волнения. — Собирайтесь. Он пришел сегодня. Сейчас.
О Великие!
Дракон явился в Чаритон выбрать себе трофей, не дожидаясь утра!
* * *
Дождь усилился и громыхал в окна, пока девушки из нашей кельи строились в ряд в центре просторного холла на первом этаже. От страха мои ноги подгибались. Легкое, наспех накинутое платье
— Не поднимайте на него глаз, — давала наставления леди Кэтрин. — Не сопротивляйтесь. Покорно принимайте все, что он захочет с вами сделать.
А что он захочет с нами сделать?
После ее слов я почувствовала себя еще более напуганной.
«Не меня. Пусть он выберет не меня. Кого-то другого», — мелькнула малодушная мысль.
Едва в мерном звуке дождя раздались тяжелые уверенные шаги, я, как и наставляла дуэнья, низко опустила голову.
Дикий вошел в холл. Я поняла это, когда с грохотом распахнулись массивные дубовые двери.
— Лорд Эргхол, какая честь! Девушки готовы и ждут вас. Как обычно, мы отобрали самых красивых. Идеальных!
Мне вспомнилась моя лучшая подруга. Все детские годы мы были с ней неразлучны. Она росла красивым ребенком, но в шестнадцать лет споткнулась и рассекла себе бровь об угол ученического стола. Как только леди Кэтрин поняла, что на хорошеньком личике адептки останется безобразный шрам, моя подруга навсегда исчезла из Чаритона. Я не знала о ее судьбе.
— Они все здоровы, сильны, выносливы, — продолжала расхваливать нас дуэнья, а я смотрела на носки своих туфель, что выглядывали из-под подола длинной юбки, и прислушивалась к шумному, возбужденному дыханию дракона. — Нежные, невинные, неискушенные. В их прекрасных головках нет ни одной греховной мысли.
Снова зазвучали шаги. Дикий неторопливо двинулся мимо воспитанниц, построенных в ряд. Мне хотелось взглянуть на него хотя бы одним глазком, но я боялась поднять голову, боялась прогневать драконьего лорда этой дерзостью.
Больше всего на свете я жалела сейчас о том, что перед встречей нас заставили заплести косы, — не спрячешься за завесой распущенных волос.
Шаги приближались. Я видела тень мужчины на каменных плитах холла. Затем в поле моего зрения попали его дорожные сапоги из мятой коричневой кожи.
Лорд Эргхол Дикий стоял прямо передо мной. Его дыхание шевелило волосы у меня на макушке. Я ощущала густой, пряный запах его тела. Жар, которым пышут его стальные мускулы.
Я не поднимала взгляда, смотрела на его сапоги, но чувствовала: он огромен, настоящий гигант. Его аура подавляла.
— Это Лали, — подскочила к нам леди Кэтрин и попыталась сказать еще что-то, но мужчина оборвал ее нетерпеливым жестом — это я поняла по дернувшейся тени.
Дракон двинулся дальше, и я тихонько вздохнула с облегчением: не понравилась. Хвала Великому!
Однако моя радость оказалась поспешной.
Обойдя воспитанниц по кругу, Дикий вернулся ко мне и встал за моей спиной.
О боги…
Колени дрожали. Сердце выпрыгивало из груди. Над ухом раздавалось чужое отрывистое дыхание.