Самая длинная ночь
Шрифт:
– Амели!
Джессика довольно часто встречала в книгах сравнение типа «эти слова пронзили ее сердце, словно нож…».
Именно это она сейчас и чувствовала. Означенная Амели была запечатлена на одной из фотографий, стоящих в комнате со стеклянным потолком.
Барон тут же забыл о желании посидеть с племянницей и направился ей навстречу. Джессика отвернулась, испытывая сильнейшее желание случайно уронить Амели в бассейн. А лучше – в чан с лягушками и пиявками.
И уж совсем против воли Джессика представила, как
Джессика отвернулась, не в силах смотреть на мерзавца и его мерзавку. Алый туман застилал ее глаза.
Секунду спустя до нее долетел звук поцелуя, смех и оживленная болтовня.
Гад, гад, ядовитый змей, предатель, обманщик и бабник!
Сейчас она ему все выскажет!
Джессика обернулась. Арман и Амели исчезли.
Отлично! Наверняка они отправились в спальню. Любовницы ведь именно для этого и нужны. А бедная идиотка Джессика Лидделл даже не может выйти отсюда, не может бежать, куда глаза глядят, потому что купилась на самый старый в мире трюк под названием «Ты нужна нам обоим!».
12
Несколько часов спустя Джессика сидела у кроватки Элисон и лелеяла свою злость. Она уже выяснила, что комната Амели находилась рядом, и теперь изо всех сил – и совершенно безуспешно – пыталась изгнать из головы ужасающе развратные картины совместного времяпрепровождения Армана Рено и бесстыжей Амели.
Ужинать она не пойдет, и не просите. Впрочем, никто особенно и не просит. Все о ней забыли. Никому она не нужна. И скоро не будет нужна и Элли тоже.
Дверь приоткрылась, и голос негодяя произнес:
– Джессика, я хочу познакомить тебя с Амели… и с Ивонной. Девочки, это Джессика.
– Привет, душечка Джессика.
Чтоб вы поперхнулись! Но каков этот растленный тип! Две любовницы! Две сразу! Вы подумайте!
Джессика судорожно расправила одеяльце Элли и строго прошипела:
– Пожалуйста, тише.
Арман осторожно тронул ее за плечо, но она брезгливо отстранилась. Нечего хвататься, у него для этого есть «душечки Амели и Ивонна»!
– Она спит?
– Спит, не видишь?
– Девочки, заходите! Взгляните на нее. Она красавица!
– Ой, прелесть! И так похожа на Франсуа…
– Тихо!!!
– Я думала, она спит…
Джессика одарила красотку Амели взглядом, которого не постыдился бы и легендарный василиск, как известно, обращавший в камень все живое. Амели торопливо прихлопнула рот ладошкой.
Было ей немного за двадцать, а может, косметика была слишком хороша. Джессика прошипела сквозь зубы, стараясь не смотреть на бесконечные ноги Амели и выдающийся бюст Ивонны:
– Она перенесла огромный перелет, поездку на поезде, машине, знакомство с новым местом… сейчас она спит, но очень беспокойно. Может проснуться. Если
Амели выглядела разочарованной, Ивонна улыбалась, а развратный барон тут же подхватил их обеих под локоток.
– Джессика права, девочки. Достаточно для первого раза. Вам лучше уйти…
– Вам всем лучше уйти.
– Но я только что смог выкроить время, чтобы побыть с Элизой…
– О, я понимаю! С утра столько дел, столько дел…
Амели одарила Джессику поистине ангельской улыбкой.
– Это моя вина.
– Я тоже так считаю.
– Видишь ли, душечка…
– Честно говоря, объяснения меня не интересуют…
– Амели, пойдем, я вас провожу.
Арман увел отвратительных душечек и вернулся в комнату. Джессика демонстративно раскладывала вещи Элли в идеально ровные стопки, не глядя на растленного феодала.
Она случайно бросила взгляд в зеркало и увидела, что Арман откровенно любуется ею. Странно, видимо, он еще и извращенец. Только маньяк может любоваться нечесаными лохмами, залитой фруктовым соком футболкой и умаруханными песком джинсами, а также надутым и перекошенным лицом обиженной шестиклассницы.
– Юпитер, ты сердишься…
– Я? Что вы, барон. Как можно-с…
– Это из-за Амели с Ивонной.
– Из-за кого? Ах, из-за этих… да нет, с какой стати.
Он подошел ближе и дотронулся пальцем до пылающей щеки.
– Сердитая и красивая.
В следующий миг он ее уже обнимал, а она таяла, таяла, таяла, проклятая гусыня, и не находила сил, чтобы дать ему по башке хоть какой-нибудь из игрушек. Потверже.
– Послушай меня, рыжая…
– Не буду слушать!
– Выслушаешь.
– Еще одну ложь? Зачем!
– Я хочу, чтобы ты мне доверяла, а ты сопротивляешься, и я не знаю, что делать. Поэтому скажу просто. Амели никогда не была моей любовницей. И не является ею сейчас. Не говоря уж об Ивонне.
Черные глаза не хуже лазера плавили ее тело, ее душу, ее разум, и Джессика с ужасом и восторгом прислушивалась к тому, как откликается на прикосновения Армана ее плоть. Она могла говорить что угодно, сопротивляться, ругаться, плеваться и кусаться, но на самом деле она его обожала. Она перетекала в него, словно маленький ручеек – в быструю реку, становилась его частью, умирала в его руках и мечтала о большем.
– А какое мне дело, кто для тебя твоя Амели?
– Я хочу, чтобы вы стали друзьями.
– А я сама решаю, с кем становиться друзьями, а от кого бежать, как от чумы. И нечего таскать к Элисон кого ни попадя!
– Но она же спит!
– А если бы проснулась?!
– Вот поэтому я увел девочек днем. Они болтушки и хохотушки… Рассказал им об Элизе и тебе, а потом обсудил дела. Ты же знаешь, я собираюсь многое изменить в своей жизни.
Она вырвалась и отошла подальше, судорожно тиская в руках носовой платок.