Самая короткая ночь

Назаров Роальд Викторович

В е р а. Для кого, может, и доброе, а для кого такое, что не обрадуется!

К л а в а. Это значит — для брата, да? А он, по-моему, совсем не плохой человек.

В е р а. Это по-вашему. А я знаю, что о нем люди говорят! Позор!

К л а в а. Говорить-то все можно…

В е р а. Дыма без огня не бывает, если хотите знать!

К л а в а. Он был здесь внимательным, заботливым врачом. Бывало, к больным и без приглашения забежит проведать. На улице встретит — поинтересуется о здоровье… Конечно, на всех не угодишь…

В е р а. Вот

именно!

К л а в а. Да и в поликлинике у него, слышала, какие-то нелады начались.

В е р а. Еще бы! Доктора Реброва со света сживал! Из одной зависти! Надо же!

К л а в а. Да чего ему завидовать? Старый, жадный!

В е р а. А кого здесь больше уважали? Реброва или Володьку? К кому больше ходили лечиться?.. Вот он, если хотите знать, и решил отбить у него славу.

К л а в а. Хороша слава — по пятерке за прием драть! Ведь он и на дому принимал. Деньги так и лежали на столе кучей, чтоб неудобно было заплатить меньше.

В е р а (изумленно). Ребров? Такой маленький, симпатичный старичок?

К л а в а. И не только деньги — масло, мед, яички — все брал. А ты думаешь, Владимир Сергеевич не знал этого? Не видел?

В е р а (помолчав). Значит, видел и все-таки сбежал? Тем хуже!

К л а в а. Ведь к Реброву здесь привыкли, он лет тридцать в этих краях. А Владимир Сергеевич — человек новый — все увидел, понял… Какая же тут зависть?.. Конечно, Ребров тоже не сидел сложа руки. Нашлись у него и заступники.

В е р а (тихо). А у Володьки?

К л а в а. Да были вокруг него люди, но он все хотел сам да сам… В этом, наверно, есть его беда… А потом стали про Владимира Сергеевича пускать нехорошие слухи, будто он делает это из зависти. Неприятности на работе пошли, одно к одному. Тогда он взял и уехал.

В е р а. А Ребров?

К л а в а. Остался.

В е р а (недоуменно). Как же так? Ведь все вышло наоборот!

К л а в а. То ли у него сил не хватило, то ли послушался кого, то ли еще что, не знаю…

Пауза.

В е р а. Господи, до чего же кругом сложная жизнь?

К л а в а. И если уж ты от сердца хочешь помочь своему брату, то возьми и напиши Иванеевой про все это. Ты мне веришь?

В е р а. Конечно, Клавочка! Я всегда верю в то, что лучше…

К л а в а. Вот и напиши ей, этой Иванеевой: если вы серьезно любите Володю, то найдите его и поддержите…

В е р а. Так прямо и написать?

К л а в а. Ну, раз у них такие отношения…

В е р а. Конечно, такие! Какие же еще?.. И добавить, что мы тоже будем искать Володьку!

К л а в а. И если найдем первыми, то сразу же сообщим, где он…

В е р а (горячо). И пускай она его забирает и вместе с ним приезжает сюда! Обязательно сюда, потому что Ребров-то

остался… А что мы найдем Володьку, пусть не сомневается! И что он вернется сюда, назло всем ребровым и неребровым, тоже пусть не сомневается!.. А?

За окном раздается треск подъехавшего мотоцикла.

Ой, Георгий Иванович приехал!..

К л а в а. Что-то рано сегодня. (Уходит.)

В е р а (вслед ей). Большущее спасибо, Клавочка! Ведь получилось готовое письмо! Только переписать начисто — и все! (Уходит на веранду.)

За дверью голоса Клавы и Синяева. Входит К л а в а, придерживает дверь. Появляется С и н я е в, нагруженный целой коллекцией каких-то деревянных лесенок, спинок, рам.

К л а в а (изумленно.) Что это такое?

С и н я е в. А черт его разберет! Просил присмотреть в городе обычную детскую кроватку, а привезли какой-то комбайн… Уф!

К л а в а. Нет, серьезно.

С и н я е в. Говорю же: комнатный комбайн для ребенка. Мебельная новинка. Самому так объяснили. Можно составить кровать с подъемным матрацем, подвижную оградку для первых шагов, обеденный столик со стулом. Имеется даже стулик с дыркой и еще что-то… Прохоров привез, любезность сделал, не отказываться же теперь… Сейчас попробуем. (Сооружает некое геометрическое целое, напоминающее сложный цирковой снаряд. Рассматривает.) Черт знает что!

Клава хохочет.

Да перестань ты! (Проводит очередную операцию, в результате получается подобие клетки.)

К л а в а (сдерживая смех). Теперь как будто похоже.

С и н я е в. На что? А куда ребенка класть?

Коротко постучавшись, вбегает Н ю р к а.

Н ю р к а. Здравствуйте… Что это у вас? Никак кроликов разводить собрались?

С и н я е в. Вот что. Занимайтесь-ка этим хозяйством сами. У меня и без того хлопот сверх плана. Обед, надеюсь, готов?

К л а в а. Конечно. Я подам в садике, хочешь?

С и н я е в. Только, пожалуйста, поскорее.

К л а в а (Нюрке). Я сейчас, подожди. (Синяеву) Да, Георгий, там тебе письмо на столе. (Уходит.)

С и н я е в. Какое еще письмо?

Н ю р к а (задумчиво). Письма пишут, письма пишут, письма некуда девать…