Самая обычная сказка
Шрифт:
Не иначе с бодуна
Выбирал себе зазнобу.
Семерых уже она
Извела как есть до гроба.
А седьмой её супруг
Был тебя моложе вдвое.
И на кой, скажи мой друг,
Счастье надобно такое?
Ну на что тебе вдова?
Да ещё из-за границы.
Ты бы, батюшка, сперва
Прогулялся по столице.
Поглядел бы наших баб,
Оценил фигуры, лица.
Враз бы
К Шемаханской то царице.
Царь:
– Что ты, старая, окстись!
Да заморская княжна -
Мне нужна, как банный лист,
Но как спонсор нам важна.
Я ведь и сватов заслать
Собираюсь неспроста.
Что добру зря пропадать,
А у нас казна пуста.
Философ:
– Бабка, ты свои романсы
Потихоньку прекращай.
Ты министр по финансам,
Вот за них и отвечай.
Царь пока ещё лоялен
И допрос ведёт добром.
Пред тобой вопрос поставлен,
И не просто, а ребром.
Ты куда казну девала?
Отвечай, как на духу!
Что глазами заморгала?
Рыльце стало быть в пуху?!
Ключница:
– Сам советовал небось,
Деньги в банке мол храните!
Чтоб вольготнее жилось
Под проценты их кладите!
Да, я банку не нашла,
Деньги в бочку положила.
Но рассолом залила,
Сверху камнем придавила.
Может в банке и верней,
Но у нас свои патенты,
Да и камень тяжелей,
Чем твои, милок, проценты.
Ежли хочешь, чтоб засол
Вышел у тебя на славу,
Не жалей тогда в рассол
Всяку разную приправу.
Философ:
– Ну Лукерья учудила!
Мне так просто нечем крыть!
Взять валюту, всю что было,
И в кадушке засолить.
Это ж чистое злодейство!
На лицо конкретный факт!
Я б её такое действо
Расценил бы как теракт.
А отсюда сразу вывод:
Это заговор, друзья!
Пусть палач готовит дыбу,
Медлить здесь никак нельзя!
Воевода:
– Эй, эстонский шустрый парень!
Ты не сильно торопись!
Сам сказал, что враг коварен,
Так гляди, не оступись!
Это ведь твоя идея
Поместить все деньги в банк.
Так что в поисках злодея
Ты бросаешься под танк.
Государь, я буду краток,
Изложу конкретно суть.
Горькой
За неё не обессудь.
Ванька твой – талант известный,
В этом даже спору нет.
Но признаться надо честно,
Он – источник многих бед.
Ты ведь знаешь, я напрасно
Никого не обвиню.
Только имидж государства
Сын твой губит на корню.
Он авторитету власти
Вред наносит и урон.
Ты бы по отцовской части
Приструнить его должон.
Философ:
– Верно молвит воевода,
Ваньку надо обуздать.
Хоть он царственного рода,
Всё ж обязан понимать.
Ведь такое в каждой песне
Про правительство поёт!
Провалиться мне на месте,
Ажно оторопь берёт!
Ключница:
– Ишь напали на дитя!
Аки волки, право слово.
Ну, сказал чего шутя,
Так без умысла дурного.
Что ж таперича его
Растерзать за это надо?
Ну, а ты молчишь чего?
Ведь твоё родное чадо!
Вам бы Ваньку шельмовать,
Во всех бедах обвиняя.
Что на зеркало пенять,
Коли рожа вся кривая.
Царь:
– Так, сдаётся мне сейчас
С вами каши не сварить.
Слушайте царёв указ:
Сына надобно женить.
Философ:
– Да во всём столичном граде
Не найти кандидатур,
Коих он потехи ради
Не зачислил в списки дур.
Девки, ежли откровенно,
Нынче страсть как хороши!
А ему всенепременно
Подавай родство души!
Воевода:
– Так ведь царская натура!
И не тот он молодец,
Чтоб его любая дура
Затащила под венец.
Ладно, поиском натуры
Я, пожалуй, сам займусь.
Кстати, в сводках агентуры
Есть одна на Ванькин вкус.
Пленница царя Кощея,
Марья-длинная коса.
Говорят, в сравнение с нею
Меркнет всякая краса.
Да ещё умна на диво
И хозяйственна вполне,
И скромна, и не сварлива,
Как положено жене.
Об заклад готов побиться,
Даже наш лихой джигит
Перед этакой жар-птицей
Ни по что не устоит.
А когда герой наш бравый
Пленницу освободит,