Самая правильная ведьма. Трилогия
Шрифт:
Арестовать… Мира посмеялась над своей наивностью. Колдун все верно сказал — никому ее правда не нужна. И жаловаться некуда.
Он спросил в самом начале: что в связи с этим она намерена делать? Ответ: ни — че — го. И не потому, что не хочет, а потому что не может. Нет у нее таких возможностей и связей, которые помогли бы призвать Дирьярда к ответу. Любой суд его оправдает, любой судья — примет его сторону. Он — колдун и этим все сказано. Несправедливо, но кто сказал, что жизнь вообще справедлива? Как там Тесса обронила — побочные расы? Видимо, так дела обстоят во всех сферах жизни. Принадлежишь к клану привилегированных — перед тобой
Мира скрючилась на диване, сложив руки на коленях и понимая с бесконечным разочарованием и усталостью, что то, что она поначалу приняла за победу, на самом деле оказалось безоговорочным поражением. Ее поражением. Горьким, как горчица, которую она ненавидела всеми фибрами души. Или как хрен, который тоже не пользовался у неё популярностью. Пшиком. Пустышкой. Ничем.
Как же так? — крутилось у нее в голове. — Как же так? Столько усилий — и все зря? Как дальше с этим жить? Как смотреть в глаза окружающим, зная, что в решающий момент не смогла отстоять "честь семьи", отступила, сдалась без боя? Спасовала перед обстоятельствами, которые, как известно, сильнее всех живых вместе взятых? Как быть? Попрощаться, развернуться и уйти? Просто так? Ничего не сделать? Мол, объективная реальность против и все такое… Но… как же так? Как же, как же так?.. Как уважать себя после этого?
Мира знала точно, как если бы Дирьярд высказал это вслух — если она сейчас продолжит попытки добраться до него, он прикончит ее, просто чтобы не мешала своим бестолковым мельтешением под его высокомерным статусным носом. Даже если и не собирался этого делать ранее. Готова ли она, двадцатидвухлетняя девушка, которая только — только открыла для себя, насколько прекрасен и удивителен может быть мир, которая влюблена по уши… готова ли она, рискуя собственной жизнью, попытаться добиться справедливости для своих родителей? Готова ли пожертвовать собой, если потребуется, и умереть, сознавая, что сделала все, что было в ее силах? Есть ли в ней подобная самоотверженность? Или она подожмет хвост и уползет в тень, в относительную безопасность, откуда будет изредка потявкивать на главного злодея, выражая таким образом свое к нему презрение, на которое он плевать хотел с самой высокой башни своего замка?
Мира на мгновение застыла, собираясь с силами для финального рывка, помедлила секунду, а потом бессильно обмякла…
Наверное, если бы она не знала, чем ей это грозит, она бы попыталась. Увы… не хватало, не хватало ей самоотверженности решиться на мщение, когда собственное мертвое тело так и стояло перед глазами — очень возможный вариант развития событий. Застыв на диване, она с отчаянием понимала, что не станет рисковать всем ради покойных родителей, ради "чести", ради мести, ради всего того, о чем так громко заявляла в начале поисков виноватых. Не станет бросаться на Дирьярда. Нет, не положительная она героиня… да и не героиня вовсе…
Или это разумный подход? Ведь родители ее давно умерли. Вряд ли они бы обрадовались, узнав, что и любимая дочка тоже сгинула, пытаясь отомстить за их смерть. Видимо, безоглядная смелость хороша только в кино, когда точно знаешь, что все закончится благополучно, даже если полезешь в бездну, кишащую ядовитыми змеями без страховки и сотни — другой литров противоядия. А когда вероятность хэппи — энда равна нулю, то еще три раза подумаешь, прежде чем высовывать любопытный нос из безопасной норки.
Или нет? Или
Да, ей бы хотелось быть другой. Смелой, открытой — в отношениях с окружающими и с Тимом, идущей до конца, напролом, душевной и готовой пожертвовать собой ради высшей цели. Готовой многое вытерпеть ради общего блага и воцарения справедливости. Ей хотелось бы быть великой не только в стремлениях и мыслях, но и в поступках. Отстаивать убеждения до конца и вопреки всем препятствиям, а не только при благоприятных обстоятельствах. Пробивать лбом стены и переть в заданном направлении, чего бы это не стоило. Но, видимо, не дано. Нет в ней душевной щедрости и доброты, способной сметать все на своем пути. Нет искренности и упрямства в достижении цели. Потому как вот оно — реальное препятствие, и она уже сдает назад в страхе за свою жизнь…
Как быть? Умереть достойно или провести остаток жизни в сожалениях о собственном несовершенстве? И это тоже риторический вопрос…
— Увы, Миранда, девочка моя, жизнь бывает подлой. Наша чертова жизнь, в которой почему-то не бывает вторых шансов, — сказал Дирьярд, пристально глядя на ревущий огонь в камине. — Она подставляет тебе подножку в тот самый момент, когда ты уже видишь финишную ленточку. И ты падаешь в миллиметре от нее… от желанной, сладкой, но такой недостижимой победы… я знаю, каково это. Я был свидетелем на их свадьбе… Смирись и прими как данность. Ты ничего — ничего! — не сможешь сделать.
Бездушный, бессердечный ублюдок, — в приступе бешенства подумала Мира. — Стоит он, весь полный сознания собственной значимости. Дерьма ты полный, а не значимости, урод.
Но вслух свои мысли озвучивать, конечно же, не стала. Кишка тонка.
И тут сзади нее гулко бухнула, закрываясь, дверь. Мира обернулась и не смогла сдержать ухмылки — опаньки, у них гости… Может, еще не все так плохо?
Глава 11. в которой каждый более или менее получает по заслугам
Тесса вошла в спальню и с некоторым удивлением обнаружила исчезновение ведьмы. Она не ожидала, что папуля сработает так быстро и качественно. Впрочем, как и всегда. Это она распустилась, расслабилась в империи Ион, среди неудачников и полудурков; потеряла бдительность, перестала следить за обстановкой. Не проверила комнату на предмет магических ловушек, в которых папочка был асом, поленилась измерить магический фон, или — чего уж проще — повесить на эту малахольную маячок, который облегчил бы её поиски в будущем. Сама виновата, злиться не на кого.
Вздохнув, колдунья направилась к шкафу — снять, наконец, опостылевший наряд и облачиться в приличную одежду, подобающую ее статусу. С наслаждением натянув строгий брючный костюм, сидевший на ее фигурке как влитой, Тесса обула подходящие туфли и сразу почувствовала себя нормальной колдуньей. Прошлась туда — сюда по комнате, чтобы убедиться, что Миранды нигде нет, посмотрела в окно, в ванную комнату заглянула на всякий случай.
Покачала головой и сказала с нежной улыбкой:
— Ладно, папуля, мы еще посмотрим, кто кого…