Самая роскошная и настойчивая
Шрифт:
– Нет, но…
– Значит, справляюсь.
Люк испустил длинный вздох.
– Слушай, насчет Росса, пожалуйста, постарайся изо всех сил. Очаруй его, заставь смеяться, включи все свое обаяние. Ты ведь можешь, я знаю, несмотря на то, что колючая, как ежик. Je t’adore [1] , Алисса.
Как бы она хотела сказать ему то же самое! Но, как обычно, слова застряли в горле.
– Пока, Люк.
Алли бросила телефон в сумочку. Братья. Красивые, умные, добрые. Даже если бы была готова завести отношения с мужчиной, способна
1
Я тебя обожаю (фр.).
Может быть, когда-нибудь она попробует найти того, кто был бы не хуже. Может, у нее появится на это время. Когда-нибудь.
Но не скоро.
Глава 2
– У вас что-то не так с вином?
Алли посмотрела в его изумительные зеленовато-карие с яркими искорками глаза, сердце снова сделало плавный кульбит. Выгоревшие на солнце пряди и кончики волос золотились в неярком свете барных ламп. «Нет, это не работа стилиста, – подумала она. – Слишком натурально. И он бы ни за что не пошел к стилисту». Он сбрил двухдневную щетину, к сожалению, и сменил шорты и футболку на темные джинсы и свободную черную льняную рубашку. Закатанные рукава обнажали сильные загорелые руки.
О да. У него есть и харизма, и сексуальные вибрации – и все, что угодно.
– Алли?
– А? Вино? Нет, с вином все в порядке. Почему вы спросили?
– Вы смотрели в бокал и так жутко хмурились. – Росс сел на барный стул рядом и заказал пиво. Затем обернулся и неторопливо, внимательно оглядел ее с головы до ног. – Вы меня удивляете, Джонс. Я ожидал увидеть еще один черно-белый комплект. Очень мило.
Значит, заметил. Это хорошо. Первым делом нужно изменить его представление о «Бельшье», поэтому Алли выбрала для сегодняшнего вечера наряд, совершенно не похожий на предыдущий. Зеленовато-синее платье с оборчатым подолом и серебряным поясом. Оно тоже было из новой линии, которую фирма собиралась запустить через несколько месяцев. Это платье должно было доказать, что «Бельшье» вовсе не скучная классика, а яркие молодежные вещи.
Сегодня утром она хотела выглядеть профессионально, поэтому и надела привычную комбинацию из юбки и рубашки, деловую и элегантную. Но теперь цель иная. Алли нацепила это платье и очередные сногсшибательно сексуальные туфли. Все бы хорошо, вот только она забыла, что чертово платье такое короткое, едва доходит до середины бедра. Обычно она такие вещи не носила.
Сейчас она с трудом подавила в себе порыв натянуть подол на колени, Росс не отводил взгляда от ее ног.
Ей вдруг стало жарко и неловко. Черт, смысл в том, чтобы он думал о новой линии, а не о ее ногах. Алли поежилась.
– Спасибо. Это платье из нашей новой линии, как раз той самой, которую мы просим вас поддержать.
– О’кей. Да, это не то, чего я ожидал. И еще у вас отличные часы, очень необычные. Тоже из новой линии?
– А… –
– Вы имеете в виду своего настоящего отца или приемного?
Значит, он запомнил, что она из приемной семьи. Впечатляет.
– Настоящего. Он был финансовым директором «Бельшье» десять лет, и лучшим другом Джастина Смита.
Росс нахмурился:
– Джастин Смит? А это кто такой?
– Краткая история марки «Бельшье». – Алли отхлебнула вина. – Сабин Бельшье – моя приемная мать. Ее прадед основал фирму в начале двадцатого века. Тогда она выпускала только часы. Сабин была единственным ребенком у своих родителей и унаследовала компанию. Потом влюбилась и вышла замуж за директора по продажам Джастина Смита. Джастин стал главой «Бельшье», вместе они расширили компанию, стали выпускать одежду и аксессуары. У их сыновей, Люка и Патрика, двойная фамилия Бельшье-Смит.
– Теперь понятно. От чего умер ваш отец? И когда?
Алли приоткрыла рот.
– Господи. Вы просто неприлично любопытны.
– Тогда скажите мне, чтобы я отвалил.
– Отвалите.
На самом деле ей нравилась его прямота. После фальшивой вежливости это очень освежало. Алли потрогала пряжку пояса.
– Он умер, когда мне было пятнадцать. Сердечный приступ.
В чужой стране на другом конце света. Но она никогда ни с кем не обсуждала те ужасные первые недели после его смерти.
– Моя мать ушла, когда я была еще ребенком.
– Это фигово, – искренне посочувствовал Росс. Алли и это оценила. – Знаете, можете тоже расспрашивать меня о моей семье. Не факт, что отвечу, но спросить можете.
– Спасибо, но я не настолько любопытная, как вы. И предпочла бы, чтобы мы вернулись к вопросам бизнеса.
Хотя в действительности Алли очень, очень хотелось задать ему массу весьма личных вопросов. Совершенно на нее не похоже.
Росс хлопнул ладонью по груди.
– О’кей. Туше. Значит, никаких личных разговоров. Черт, скучно. Значит, будем говорить об одежде?
– Нет, о рекламной кампании.
– Фу. – Он глотнул пива. – Давайте вернемся к вашей одежде. Особенно к этим туфлям. Каким образом, черт возьми, они держатся на ногах?
– Такое ощущение, что вы просто одержимы моей одеждой. – Алли вскинула на него глаза и прочитала в его взгляде совершенно недвусмысленный ответ. Нет, я одержим идеей снять ее с тебя, как можно скорее.
Нет, не может быть. Хотя такой жар невозможно истолковать иначе.
Она растерялась. Господи, она совсем не умеет флиртовать и все такое, и вообще не была на свидании столько времени, даже страшно вспомнить.
Росс не сводил с нее глаз. Алли вдруг представила, как он проводит перышком по ее телу, ниже, ниже, его губы повторяют этот путь. Она залпом осушила бокал и махнула бармену, чтобы налил еще.
– Я бы с удовольствием побывал там, где только что мысленно были вы. – Он сказал это так, будто они лежали в кровати голые.