Самая сладкая ложь
Шрифт:
— Ты перегибаешь палку. Думаю, ты это понимаешь.
— Нет. Но я хорошо понимаю, как сейчас себя чувствует твоя жена.
Разозлившийся Боаз хотел сказать еще несколько фраз, но его собеседник отключил телефон.
— Борец за честь и справедливость, который сам спит с чужой женой! — прошипел он.
— Кто-то еще спит с чужой женой? — поинтересовалась Симона, подходя к столу. — Это что, такая мода среди мужчин? Никакой морали.
— Послушай, дорогая. Мне нужно будет уйти на пару часов. Ты не будешь
— Уйти? — подняла брови Симона. — Посреди ночи?
— У меня есть кое-какое дело. Но я скоро вернусь, обещаю.
— И по какому же делу ты уходишь в такой час?
— Это не важно. — В его голосе послышались холодные нотки, и Симона опустила голову. — Не надо устраивать мне допрос.
Симона взяла рюмку и обхватила ее ладонями.
— Допрос? Я просто пытаюсь узнать, куда мой мужчина…
— Мой? — переспросил Боаз. — Я не ослышался, ты сказала «мой мужчина»?
Она обреченно махнула рукой и сделала пару глотков коньяка.
— Я просто хотела узнать, куда ты можешь пойти в такой час. По каким делам.
Симона погладила его пальцы и с надеждой заглянула ему в глаза.
— Не злись, — продолжила она. — Но просто…
— Просто меня злит это глупое женское любопытство. А если я скажу тебе, куда я иду, это что-то изменит? — Он помолчал. — Интересно, когда-нибудь я найду женщину, которая не будет задавать мне лишних вопросов и стремиться узнать обо мне все, даже то, что ей знать не обязательно?
— Я больше не задам тебе ни одного лишнего вопроса, — пообещала Симона. Она поднялась, подошла к Боазу и села ему на колени, предусмотрительно отодвинув от края стола другую рюмку. — Ты ведь сам говорил, что мы редко видимся. Так почему мы до сих пор говорим о всякой ерунде? Ты, как мужчина, давно должен был прекратить эти разговоры.
Майор Толедано посмотрел на женщину снизу вверх.
— Да. Я всегда кому-то что-то должен. И это раздражает меня больше всего.
… Константин приехал через час с четвертью. Дверь открыла Симона. Отправившийся одеваться Боаз в последний момент решил принять душ.
— Добрый вечер, — поздоровался Константин.
— Добрая ночь, — в тон ему ответила Симона, всем своим видом демонстрируя, что пришел он не вовремя.
— Прошу прощения за поздний визит. Меня зовут Константин. Мы ведь, как мне кажется, не знакомы?
— Симона, — ответила она, с некоторым удивлением наблюдая за тем, как новый знакомый целует ей руку. — Боаз выйдет через несколько минут.
Константин остановился в поисках вешалки и, не найдя таковой, оставил плащ на одном из стульев.
— Надо же, — сказал он озадаченно. — Я три дня выбирал шторы для этой квартиры, а вешалку так и не купил.
— Ах, так это ваша квартира? — снова заговорила Симона, и легкая холодность в ее голосе сменилась
Гость занял одно из кресел — то самое, в котором до этого сидел Боаз. Симона разместилась напротив. Константин молчал с минуту, после чего внимательно — и довольно-таки откровенно, как показалось ей — оглядел ее, и она почувствовала, что краснеет.
— Рад знакомству. Я о вас наслышан.
— Правда? — смущенно спросила Симона. — Надеюсь, это только хорошее.
— Да, в основном, — ответил Константин немного высокомерно. — Впрочем, лично против вас я ничего плохого не имею. Для меня главное — чтобы вы тут чувствовали себя уютно. — Он улыбнулся. — Иначе я рискую прослыть плохим хозяином.
Симона рассмеялась.
— Все в порядке, — поспешила уверить его она. — Так хорошо я не чувствовала себя даже в пятизвездочных отелях!
— Признаться, меня обижает это сравнение. Я достаточно поездил по миру и хочу сказать вам, что половина пятизвездочных отелей выглядят такими пошлыми, будто это гарем обанкротившегося шейха.
— Простите, — поспешно извинилась Симона. — Я не хотела обидеть вас.
— Ничего страшного. В конце концов, это мои личные выводы. Судя по тому, как большинство посетителей восхищается этими отелями, ваш покорный слуга остался в меньшинстве. Я могу предложить вам выпить? Я за рулем, но вполне смогу позволить себе рюмку коньяка и не заставлять вас чувствовать себя неуютно. Я знаю, что женщины не любят пить в одиночестве.
Симона, согласно кивнув, достала еще одну рюмку.
— Боаз сказал мне, что вы живете под Иерусалимом, — сказала она. — А зачем вам квартира в Тель-Авиве?
— Изначально эта квартира была куплена для моей жены в качестве свадебного подарка. Чтобы у нее была возможность проводить тут вечера с подругами, например, устраивать чисто женские вечеринки ли что-то в этом роде. А спустя некоторое время она решила, что эта квартира нравится ей больше, чем мой дом, и решила тут остаться навсегда.
Константин вгляделся в лицо собеседницы, которая недоуменно нахмурилась, и улыбнулся.
— Мы развелись, — пояснил он. — Квартира осталась у меня.
— Неужели она не захотела взять квартиру себе?
— Я отдал ей половину своих денег, и она могла купить себе десять таких квартир, — уверил ее Константин. — Кроме того, эта квартира, вероятно, напоминала ей обо мне. А также обо всех любовниках, которых она сюда приводила. Но это другой разговор, простите, я увлекся. Когда я езжу в командировки, то предпочитаю ночевать тут — отсюда ближе до аэропорта, чем от моего иерусалимского дома. Кроме того, иногда я предоставляю ее друзьям. К примеру, как сегодня. Во всяком случае, она мне дорога. Для меня это что-то вроде музея.