Самая старшая
Шрифт:
Да, надели кандалы с антизекеритом и посадили под замок. Но Георг говорит, что только на сутки, в наказание за несдержанность. Хотя, я уже тогда начала подозревать, что из меня просто высасывают силы и волшебство этими жуткими браслетами, чтобы покладистее была, послушнее.
Больше никакой информации на тот момент у меня не было. Выводы делать рано… Ещё, помнится, отстранённо подумала о том, что кормят хорошо. В прежней жизни, судя по фильмам и книгам, наказание карцером означало ещё и скудное питание или полное его отсутствие. Хорошо, что здесь не так.
За окном становилось темно. На землю упали сумерки. Как же я обрадовалась, когда на двери открылось окошко и на столе быстро появился ржаной пирог, немного овощей и знакомый жбан.
– Георг! А компенсацию за меня родным уже выплатили? – очень настойчиво спросила я мага. – Скажи! Выплатили же?
– Да, - снизошёл.
– А кому? – от волнения сел голос.
– Всем, кто претендовал.
– То есть, как это всем? Поделили мою компенсацию на всех желающих, что ли? И много таких оказалось? – нарастающее возмущение снова защекотало меня в солнечном сплетении.
– Основную сумму выплатили старшему Кузнецову – Александру, половину от положенного. Одну четвёртую часть получил твой опекун, Афанасий. И столько же – жених, Фёдор. Все остались весьма довольны – нашёл возможным рассказать мне Георг. – Ешь быстрее! Не болтай!
Всё же, пока я показательно быстро и старательно жевала, мне удалось ещё совсем немного попытать Георга о суммах компенсации, и, в принципе осталась довольна. На покупку дома Саше хватит, ещё и останется немного. Надеюсь Афанасий и Кузьма помогут ему организовать всё, как надо. Теперь старшей Кузнецовой осталась шестнадцатилетняя Таня, но на неё надежды у меня почему-то было мало. Я чувствовала, что, хотя Сашке всего пятнадцать, именно ему придётся стать главой семьи, точнее, уже пришлось. Надеюсь, сестра не будет бузить и рваться к власти.
Жаль, Георг недолго вёл со мной беседы. Приказал забрать со столика остатки продуктов и жбан, оказавшийся наполненным в этот раз простой водой, и захлопнул окно.
Что ж… И на том спасибо. Одним вопросом меньше стало. Уснула я со спокойным сердцем.
Утром на откидном столике появилась картофельная похлёбка и пареная репа. Так себе завтрак…
– Мне бы умыться…
Это я ещё промолчала про поганое ведро в углу комнаты, которое, хоть и было с крышкой, очень неприятно подванивало. Что за антисанитария?
– Через час закончится срок твоего наказания. Я открою дверь. Вынесешь ведро, помоешь его, уберёшь комнату, только потом отведу тебя в приёмник. Там искупаешься и переоденешься, потом пойдём к ментору, - как-то противно, свысока, ответил Георг. – Имей в виду, Мария, решать стоит ли снимать с тебя блокираторы будет он. Так что, хорошо подумай, как нужно себя вести.
Так говорил, будто эта часть наказания – самая тяжёлая и меня нужно будет заставлять её делать. Поганое ведро вынесу и помою. Я дома его каждое утро выношу… выносила и мыла. Не на улицу же ночью детям бегать? А уборка… Что тут убирать? Три квадратных метра помыть? Даже пыль вытирать не
Глава 29
Мы с Георгом вошли в кабинет, который произвёл на меня впечатление своей основательностью и строгостью. Хмурый мужчина, что сидел за огромным письменным столом из красного дерева, даже не нашёл нужным поздороваться в ответ на моё приветствие, не то, чтобы встать навстречу. Он оторвался от толстой старинной книги, которую изучал, и лишь осмотрел меня, пристально и недовольно, будто, директор сильно провинившегося ученика.
– Значит, Мария Кузнецова… - задумчиво протянул он.
– Да, я – Мария Кузнецова, - подтвердила я с вызовом, задетая таким отношением. Я, между прочим, в гости не напрашивалась.
Ментор лёгким движением бросил тяжёлый фолиант на стол, и, указав взглядом на место, приказал:
– Присаживайся!
Я вовремя вспомнила, что решила быть тихой и покладистой, поэтому, не спеша, послушно опустилась на край деревянного стула с высокой спинкой, напротив стола и чуть в отдалении от него. Почувствовала себя, словно, героиня старого детективного фильма, то есть, как преступница на допросе.
– Итак, Мария, ты находишься на острове, в государстве магов. Отныне и навсегда здесь твой дом. В ближайшее время тебе предстоит выучить наши законы и правила, овладеть своим даром, освоиться в новом обществе и найти здесь своё место.
– Могу я вернуться домой, к своим родным и близким, так как желаю этого всей душой? Я согласна старательно научиться всему, что нужно для овладения даром и обретения полного контроля над ним.
– Нет. Исключено.
– Почему?
– Это запрещено одним из первейших и важнейших законов магического общества.
– Послушайте, господин, мне не пять лет. Прошу, пожалуйста, объясните коротко и ясно: зачем нужно отрывать от семьи маленьких детей? И почему нужно с корнями вырывать из нормальной жизни взрослую меня. Что за закон такой?
Ментор встал из-за стола и подошел к моему стулу. Он оказался очень высоким мужчиной. Чтобы не смотреть ему в… в низ живота, я неудобно запрокинула голову.
– Закон древний. Он вызван необходимостью выживания нашего вида.
– Хотите сказать, что я, и мои братья и сёстры от одного отца-матери получились разных видов? – хмыкнула я.
Ментор несколько мгновений смотрел на меня пустым взглядом, не мигая, как змея.
– Согласно историческим хроникам, когда маги пришли в этот мир, аборигенов здесь было немного. Они селились вдоль рек и возле озёр в небольших городищах и пользовались примитивными орудиями для труда и охоты, - наконец произнёс он.
– Остров, на который случился межмировой переход нескольких тысяч магов, стал центром новой цивилизации этого мира. Здесь был заложен самый первый наш город, основана академия для сохранения и передачи магического духовного и научного наследия.