Самая страшная книга 2015 (сборник)
Шрифт:
Стас закивал, будто действительно собирался идти в кино. Направился к двери, давя ботинками куски штукатурки и осколки стекол. Из-за двери слышались какие-то звуки. Он взялся за ручку и потянул. Дверь приоткрылась на удивление легко. Звуки сделались четче. Играла музыка. Гнусавый переводчик из прошлого сбивчиво и бегло читал текст. Где-то скрипнул стул, кто-то негромко, но отчетливо захихикал.
Заглядывая внутрь, Стас уже знал, что там увидит. Вернее, он вспомнил – темный зал с рядами стульев. Телевизор под потолком. Две старые колонки на столе, откуда с грохотом льются звуки. Мальчишеские головы над стульями. Возня.
Невероятно.
Он сделал шаг в чарующую темноту прошлого. Дверь закрылась за его спиной, оставив один на один с квадратом света под потолком.
В девяносто третьем году родители Стаса решили переехать жить в Питер. Папу заманивали переходом на более высокую должность. Грех было не согласиться, тем более что с будущим крохотного северного города все обстояло довольно туманно. Тут мир вокруг рушится, что уж говорить о забытых всеми городках.
Стас и рад бы был уехать, но Наташка – любимая Наташка – оставалась здесь. Он обещал ей, что приедет при первой же возможности, что будет много писать, и как только поступит в училище, то сразу же приедет за Наташкой и заберет ее к себе. Наташка мягко соглашалась на все его предложения. В какой-то момент он даже сам стал верить, что все будет хорошо. Потом, правда, понял, что дело в Наташке. Она хотела, чтобы последние недели их первой влюбленной жизни прошли как можно безболезненней. Оттягивала расставание. Ничего не обещала, но и не отрицала. Стас до последнего не замечал, как исчезают дни, как стремительно подбирается дата переезда.
А до переезда они бегали за город в сопки, жарили на костре кусочки колбасы, безуспешно ловили снегирей, сидели в кафе-мороженом «Сказка» и, конечно, ходили в видеосалон. Наташке нравились фильмы ужасов и мультики вроде «Тома и Джерри». Она с нетерпением ждала вечера, когда начинались сдвоенные сеансы, проверяла расписание фильмов и очень радовалась, если удавалось в очередной раз посмотреть «Челюсти», «Фантазм» или «Зловещих мертвецов». Стасу было все равно, что смотреть. Он больше любил второй зал – другую персональную райскую комнату. В ней стояли игровые приставки «Денди», четыре штуки. Можно было развалиться перед телевизором прямо на полу (вернее, на мятой подстилке, похожей на старое полотенце) с джойстиками и сыграть на двоих в «Танчики» или «Double Dragon». Тут же за копейки можно было купить стакан холодного «Юпи». Особенно нравился виноградный, с кисловатым привкусом и осадком на нёбе.
Стас обожал, когда они с Наташкой садились бок о бок, задевая друг друга локтями, упирались спинами в стену. Вокруг них была чернота, а перед глазами – блеск телевизора. Стас чувствовал Наташкино дыхание, ощущал прохладу ее кожи (когда будто невзначай дотрагивался), а еще он мог незаметно поцеловать ее в ухо или в шею, уверенный, что никто вокруг не видит. Другим подросткам в самопальном игровом зале вряд ли было дело до двух влюбленных.
Однажды она спросила, не отрывая взгляда от экрана:
– Ты никогда не задумывался, почему в фильмах постоянно оправдывают всяких отрицательных героев?
– Наташ, - тихонько взвыл Стас. – Это же «Чип и Дейл» и супербосс, какие фильмы? Не зевай!
– Я про фильмы вообще, - продолжала она, ловко вдавливая кнопки джойстика. Надо отдать должное, Наташка умела играть в приставку не хуже любого парня в школе. – Всегда есть какое-то
– Думаешь, акулу из «Челюстей» тоже склонили?
– Ага. Она из-за голода убивала. С животными вообще все просто. Я про людей. Мы подсознательно стараемся оправдать злодея, понимаешь? Каким бы он маньяком не был, все равно в фильме есть мотивы и обстоятельства, которые подталкивают его к убийствам. Проблемы в семье, детские обиды, унижения одноклассниками, ну много всего.
Стас не понимал, к чему она все это ведет, поэтому кивал, продолжая играть. Супербосс никак не желал умирать.
– Интересно, существуют ли в реальной жизни маньяки, которые убивают просто так? Ну, потому что им хочется. Без всякой причины.
– Всегда убивают ради чего-то. Или кого-то.
– Вот и я об этом думаю. Никто не рождается с желанием убивать. А, значит, любого злодея можно оправдать с точки зрения общества. Его заставили.
Стас вспомнил этот разговор с такой ясностью, будто только что поставил игру на паузу и вышел посмотреть фильм.
Разница была в том, что комната с телевизором оказалась пуста.
Телевизор под потолком показывал мелкую серую рябь.
Гнусавый голос Володарского доносился из динамиков обрывками малопонятных фраз.
Надпись на витрине: «Прачечная»
Послушай, Джо, я не думаю, что это хорошая идея
Давай решим, что вообще происходит?
На стульях никто не сидел. Стас подошел к одному, обнаружил вмятину на мягком сиденье, еще не успевшую распрямиться. Кто-то шикнул:
– Не мешайте!
Стас вытянул шею, пытаясь различить хоть кого-то, но успел заметить только блики фонарика.
Я много раз бывал в этом отеле
Капрал, позвольте вас представить
Его мамаша никуда не делась
По затылку пробежали холодные мурашки. Стас почувствовал зарождающийся в груди страх – то самое состояние, когда ноги делаются ватными, руки безвольно повисают вдоль тела, а сердце начинает колотиться в груди, будто перепугавшийся снегирь. Воспоминания закружились в голове, выплывая из потока мутных и лохматых мыслей.
Почему ты решил, что это письмо от девушки, которая пропала много лет назад?
Разве она не говорила тебе? Не рассказывала о своей бабушке?
А почему ты уехал? Сопливый маменькин сынок!
– Господи! – Стас вздрогнул, перевел взгляд на телевизор. Голос Володарского сделался тише, перешел в невнятное бормотание. Серая рябь на экране завораживала.
Тогда Стас бросился вдоль рядов, опрокидывая стулья, к двери во вторую комнату. Сердце заколотилось еще сильнее. Ему показалось, что в спину кто-то смотрит. Стас обернулся. Он знал, кого там увидит.