Самая страшная книга 2015 (сборник)

Иванов Николай Федорович

– Куда?

– Да вот туда давайте… - Марго мотнула головой в нужном направлении, подхватила женщину под руку. – На скамеечку посадить, а там видно будет.

Парень стал бережно поднимать владелицу коричневого платка:

– Давайте, бабушка, во-о-от так…

Женщину усадили за ближайший к входу, свободный столик.

– Вода!
– официант поставил перед Ритой запотевшую бутылку «Бон Аквы», нерешительно затоптался на месте.

Маргарита правильно истолковала его заминку:

– Мне в счёт включите.

– Ага… - с явным облегчением

пискнул кудряш. – Ещё что-нибудь? Скорую вызвать?

– Не надо скорой, - еле слышно, но – внятно сказала женщина. – Жарко очень…

– Попейте.
– Марго скрутила пробку, поднесла бутылку к её рту. – Помаленьку, не торопитесь.

– Спасибо, - женщина сделала пару глотков. – Холодненькая… Сейчас посижу немного, и полегчает. Не надо «скорой». Спасибо, дочка, что не бросила. И тебе, внучок – спасибо…

– Да не за что, - улыбнулся парень. – Я ещё нужен?

– Торопишься – иди, - сказала Рита. – Не пропадём. Если что – найдутся помощники. Не все же могут только на видео снимать!

Последнюю фразу она произнесла так, чтобы непременно долетело до ушей субтильного. Тот нервно ёрзнул, и громко попросил счёт.

– Тогда – убегаю, - помощник Марго чуточку виновато улыбнулся, и быстро зашагал в сторону площади Восстания.

– Спасибо, что помогли!
– спохватившись, бросила Маргарита ему в спину. Парень обернулся на ходу и коротко махнул рукой. «Всегда – пожалуйста».

«Пьер Ришар» тоже удалился. Воду оплатят, от «скорой» отказались: остальное – несущественно… Посетители ресторанчика потеряли всякий интерес к происходящему, вернувшись к своим суши, пастам, пиву и десертам. Помогать, конечно же – хорошо и необходимо: но лежащий на тротуаре человек – это не в пример зрелищнее…

Женщина закрыла глаза и сидела, молча, дыша медленно – но ровно: только лицо было мокрым от пота. Рита решительно потянулась к концам плотно облегающего голову платка, намереваясь ослабить его. Ну, не платье же с неё снимать? Конечно, так одеваться при подобной душегубке на улице, учитывая возраст и вес женщины… Стоило предполагать, что может быть плохо.

С другой стороны, о причине – вынудившей её выходить в зной именно в этом платье и платке – можно лишь догадываться... Да, теперь-то чего? – главное, что живая.

Она размотала концы платка, обёрнутые вокруг шеи – ловкими, экономичными движениями: потащила ткань с головы. Справа платок закрывал почти всю щёку и половину глаза, Марго не придала этому значения… ну, съехал, когда женщина держалась руками за голову, стоя на коленях…

– Не надо!

Торопливый, умоляющий шёпот заставил вздрогнуть и замереть. Пальцы вынырнувшей из забытья незнакомки сжались на запястье Риты. Захват был неожиданно сильным, Маргарита невольно поморщилась от боли.

– Вы что? Я же… - она осеклась, и отпустила платок, увидев – что скрывалось под ним на правой половине лица.

– Не надо, - повторила женщина. В её голосе не было злости или недовольства. Лишь глубокое сожаление о том, что Марго смогла увидеть

скрываемый от чужих глаз изъян.

Кожа на скуле, щеке и кажется (Рита не успела разглядеть точно) – виске, выглядела так, словно её сначала долго и затейливо кромсали, не оставив живого места: а потом – прижгли. Невеликих медицинских познаний Маргариты хватило на то, чтобы понять – увечье давнишнее.

Ледяные коготочки повторно мазнули по душе, на этот раз – надавив ощутимо сильнее. Марго закаменела лицом, боясь даже представить ситуацию, оставляющую схожую памятку от той стороны судьбы, что носит наряды исключительно траурных цветов и оттенков…

– Извините, я не знала...

– Ничего, дочка, - платок снова скрыл увечье от чужих глаз. – Ты же не нарочно. И мо…

Женщина осеклась на полуслове, поплыла лицом. Странно, но Рита как-то сразу поняла – это не новый приступ дурноты: что-то совершенно иное…

Серо-голубые глаза незнакомки словно выцвели, стали блёклыми. Женщина неотрывно смотрела на Маргариту, и в этом взгляде не имелось какого-либо любопытства или горечи.

Было что-то другое, пока непонятное Рите.

Внезапно незнакомка подалась вперёд, её губы медленно зашевелились, и до Марго донёсся тягучий, еле слышный шёпот. Который, казалось, перетекал не с языка – в уши: а из взгляда – во взгляд…

– Кровь вижу… Подумай, не спеши. Не спеши. Смерть вижу, кровь…

– Что с вами? – тихо спросила Маргарита, чувствуя непонятную внутреннюю опустошённость.
– Какая кровь? Куда не спешить? Вам плохо?

– Вижу… - донеслось в последний раз: лицо женщины стало прежним. Она стёрла пот со лба, потянулась за водой…

– Какая смерть? – Марго протянула руку, чтобы тряхнуть незнакомку за плечо: но передумала. – Да отвечайте же!

Незнакомка с боязливым недоумением покосилась на Риту, потом её взгляд неожиданно переполнился совершенно осознанным сожалением. Женщина вздохнула – глубоко, покаянно:

– Прости, дочка. Эта напасть сильнее меня, никак не совладать... Я с ней уже почти сорок лет мыкаюсь, такая вот доля выпала.

– С чем мыкаетесь? – тихонько уточнила Марго.

Женщина медленно провела кончиком указательного пальца по скрывающей увечье ткани. Маргарита слегка пожала плечами. «Не понимаю».

– Мне в молодости это пережить пришлось, - незнакомка выговаривала слова явно через силу, но не останавливалась, - не дай Бог никому…

Рита не стала уточнять, что именно скрывается под местоимением «это». Есть вещи, которые лучше всего – не вспоминать. А если всё же приходится – то обходиться самым минимумом пояснений, умному человеку их обычно бывает достаточно. «Это» - сидевшей перед ней женщины, точно было чем-то страшным, возможно даже – подлинным кошмаром…