Самая темная ложь
Шрифт:
"Остановите его!" кричал Люцифер, он больше не был спокойным. "Отрежьте его голову."
"Как насчет того, что мы отрежем твою голову вместо его?" объявил новый голос. "Это будет выглядеть очень хорошим трофеем для меня."
Амун узнал этот голос, он принадлежал персоне, которой он восхищался, но не стоит тратить время, чтобы посмотреть на говорившего. Очень много целей, ждущих его кинжала. Он порезал горло, нанес удар в сердце, чувствуя, как что-то теплое брызнуло на его лице, и облизнул это. Восхитительно.
"Лисандр",
"О, Аэрон," закричала женщина. "Мой бедный любимый. Ты разваливаешься."
"Оливия! Выбирайся отсюда. Уходи! Ты не должна это видеть."
"Только с тобой. И если бы у тебя была идея, что я должна сделать, чтобы убедить Небесный Высокий Совет послать сюда армию, то ты мог бы попросить прощение за то, чтобы оставил меня и затем щедро отблагодарить меня, так как я пришла к тебе на помощь."
Ангелы прибыли, подумал Амун отстранено. Он, вероятно, должен быть доволен этим, но демоны вокруг него с криком вылетели из комнаты, оставляя его одного, без возможности убить еще кого-то. Это не было забавно.
Хмурясь, он посмотрел вокруг. Увидел армию ангелов в белых одеждах, встающих полукругом около Люцифера. Увидел, как Князь Тьмы зашипел на них, как он попытался сбежать. Один из ангелов держал рыдающую Легион, другой поддерживал Уильяма, который был почти без сознания, Оливия обхватывала руками его дрожащее тело.
Если Амун не мог убить демонов, он решил, что может убить ангелов. Да. Да, подумал он, можно. Он улыбнулся. Они могут быть даже лучшими целями. Они будут громче кричать, тяжелее падать и поранить их легче.
Усмехаясь, он двинулся вперед, поднял нож… и нанес сильный удар… собираясь прибить одного из крылатых ублюдков со спины. Забавно, забавно, забавно. Но сильная рука, схватившая его запястье, остановила его.
Амун яростно заревел. Он не говорил некоторое время, и его голосовые связки были сырыми, звук, который они издали – скрипучим.
"Что ты делаешь, Тайны?" потребовал ответа Лисандр, встряхивая его. "Они – мои люди, которые пришли, чтобы помочь вам. Ты не нападешь на них. Никогда."
Амун снова заревел. Краем глаза он заметил, как ослабленный Аэрон попытался вырваться из объятий Оливии. "Отпусти его, Лисандр. Он не в себе."
"Аэрон, остановись," сказала Оливия, оборачивая крылья вокруг него, чтобы прижать его ближе к себе. "Взгляни на глаза Амуна. Он полностью захвачен демоном. Держись от него подальше, или он может заразить и тебя."
Заразить? Амун никогда не чувствовал себя лучше. Никогда так не наслаждался. Его друзья были бы счастливчиками, если смогли бы испытать это.
"Только позволь мне поговорить с ним," умолял Аэрон. "Он стал таким из-за меня."
"Одного разговора не будет достаточно," сказал Лисандр, окидывая Амуна темными
Амун освободился и сильно ударил ангела, пораженного, увидев, что рука демона уже не находится в его хватке. Когда он вырвался? Лисандр ожидал удара и заблокировал его одной рукой; в другой, он из ничего создал пламенный меч.
"Нет!" В один голос закричали Аэрон и Уильям.
Но было слишком поздно. Импульс блока ангела развернул Амуна кругом, и последовавшее головокружение поставило его на колени. Это было идеальное положение для казни.
Только, Лисандр не отрубил его голову.
Меч огня опустился, ударил в грудь, прожигая одежду и плоть, оставляя зияющую дыру.
Сначала, Амун был слишком ошеломлен, чтобы сделать что-то большее, чем пристально смотреть вниз на дымящуюся рану. Затем пришла боль, пронзая его, съедая живьем, стреляя в голоса и воспоминания в его голове, в этот хаос. Он упал вперед лицом, каждый мускул в его теле сокращался от мук.
Лисандр опустился на колени около него. "Если тебе повезет," сказал ангел, "ты умрешь от этого. В противном случае, ты выживешь, но будешь желать смерти. Так или иначе, ты проведешь свои оставшиеся дни заключенным в тюрьму."
ГЛАВА 25
Скарлет заперлась в склепе. Она сидела там шесть часов.
Она украла лодку, намереваясь провести все свои оставшиеся дни дрейфуя в море. Она проплыла две мили.
Она направлялась в Сибирь. В течение трёх минут.
Каждый раз её переносило обратно в Будапешт. Внутрь крепости – вниз по коридору от комнаты Гидеона. Каждый раз ей приходилось красться наружу, оставаясь незамеченной. Она устала выбираться оттуда, хотя бы потому, что знала, что её снова вернут назад. Кто? Она не знала. И ей уже было всё равно.
Очевидно, кто-то думал, что у неё здесь остались незавершенные дела. Так что, как только она разберется со всем, она вернется к своему добровольному, пожизненному изгнанию. Без мести. Без сражений. Без любви. Без Гидеона.
Так было безопаснее. Для него. Для неё самой.
Таким образом, её не настроят против него. Если она причинит ему вред, потому что её тетка снова влезет в её голову…если она опять увидит его со своей матерью, обнаженных, полных желания…
Её руки сжались в кулаки. Она прижалась к стене коридора, ведущего в спальню Гидеона, плотные тени её демона скрывали её. Никто не смог бы увидеть её, но они, конечно, смогли бы услышать ее. Крики кошмаров были настолько же громкими, насколько плотными были тени. Всё же, хотелось бы надеяться, что они подумают, будто это просто ветер свистел сквозь окна.