Самая темная страсть
Шрифт:
У него были светлые волосы, одна из его привлекательных черт и покрытые белыми перьями крылья.
Как обычно, он был одет в белую робу.
Рядом с ним находилась высокая, стройная женщина.
Она была привлекательной, из типа роковых красоток, с резкими чертами лица, темными волосами и бледной кожей.
Должно быть он видел ее прежде, подумал он, мысленно листая воспоминания о древней Греции, древнем Риме и обо всех странах, где он бывал в течение всей своей долгой жизни, но так ничего
Он сосредоточенно припомнил более поздние времена, но опять — вот дерьмо- ничего.
Даника, понял он.
Даника рисовала ее.
Враг.
Вот дерьмо, опять подумал он.
Даника нарисовала картину с этой женщиной более двадцати с чем-то лет назад, и до сих пор в ней ничего не изменилось.
Возраст не отразился в ней.
В таком случае, она не была человеком.
Сегодня она была одета в черную кожу и привязана к столу, но она не боролась с путами.
На лице светилась решимость, взгляд был направлен на… Нет.
Конечно же, нет.
Такого не может быть…
Это не возможно…
Но, во время наблюдения, Страйдер заметил некое создание, похожее на призрака, слонявшееся из одного угла в комнаты в другой.
Красные глаза, костная маска на лице, длинные и острые зубы.
Несомненно, это был демон.
Боже Всемогущий, как точно такое существо, каким был одержим Страйдер.
Страйдер затаил дыхание, каждый мускул в его теле сжался, захватывая кости в стальные тиски.
— Баден, — прохрипел Амун своим неуверенным голосом, который они так редко слышали, голосом, в котором было столько тоски, что даже слышать его было больно.
В Бадене было что-то, к чему они все стремились.
Что-то, в чем они все нуждались.
Они любили Бадена сильнее, чем самих себя.
Сильнее, чем любили друг друга.
До сих пор, несмотря на его смерть.
— Чёрт, невозможно.
Кейн покачал головой почти яростно.
Страйдер был согласен.
Невозможно, черт возьми.
В этом демоне не было сущности их друга.
Невозможно.
Но было что-то знакомое в этом призрачном существе.
что-то причиняющее душевную боль.
— Войди в неё, — скомандовал Гален.
— Войди в неё и твои мучения закончатся.
Ты наконец обретешь хозяина.
Ты наконец сможешь чувствовать, ощущать запахи и вкус.
Разве ты не помнишь, как это здорово? Наконец, сможешь делать то, что должен: уничтожать, разрушать человеческое доверие.
Уничтожать доверие людей.
Что и делало Недоверие.
Нет, — вновь подумал он.
Призрак застонал, и его скорость возросла.
Он был явно взволнованно.
Знал ли он, что происходит? Хотел ли другого хозяина? Или он был слишком безумным, чтобы понять?
— Пожалуйста, — умоляла женщина.
— Я
Ты очень нужен мне.
Итак.
Она была добровольцем.
Это не означает, что она знает о том, что произойдет с ней, когда её желание исполнится.
В течение первого века… в лучшем случая… в ней не останется ничего от прежнего человека.
Она будет полностью охвачена демоном, и много, много людей пострадает из-за этого.
— Сделай это, — настаивал Гален.
— Это то, что ты жаждешь.
То, что тебе нужно.
Всё, что нужно сделать — это прикоснуться к ней, и ты свободен.
Что может быть легче?
Могли демон понимать его? — снова удивился он.
Как хранитель Надежды, Гален мог заставить любого человека или существо желать будущего, которое они никогда бы не захотели без его влияния.
Даже демона.
Вот как он создал Ловцов, убедил их в том, что мир будет лучше без Повелителей.
Утопия мира и процветания.
Гален напевал так убедительно, что даже Страйдер почувствовал эффект.
Он захотел прикоснуться к женщине.
Он получит освобождение…
его будущее станет ясным, гарантированным…
лучшим…
Демон бросился к женщине, затем, изменив решение, устремился в другое направление.
О, да.
Он понимал.
Не делай этого, — проецировал Страйдер.
Да, он хотел вернуть своего друга.
Сильнее, чем что-либо в мире.
И в каком-то смысле, демон Недоверия был его другом.
Была в нем сущность Бадена или нет.
Но он не хотел, чтобы его друг был помещен в тело его врага.
— Сделай это! — прорычал Гален.
— Сделай это! Сейчас же.
Призрак всё кружил и кружил под потолком комнаты.
В нетерпении, Гален вознес руки над головой.
— Превосходно.
Забудь.
Ты можешь провести остаток вечности также, как провел эти несколько тысячелетий.
Несчастным.
Голодным.
Не выполняя свое предназначение.
Мы умываем руки.
Он опустил руку, чтобы избавить женщину от её пут.
Послышался новый стон, затем рычание, и призрак вновь начал метаться из одного угла в другой, увеличивая скорость, превратившись в итоге размытое пятно.
Он падал…
падал…
и, наконец, врезался в живот женщины.
Если бы она не была связана, то поранила бы саму себя, настолько интенсивной была ее внезапная боль.
Боль, которя увеличивалось с каждой секундой.
Она хрипела и стонала, ее мышцы судорожно сокращались, черты лица исказились.
Затем крики возобновились.
Нет.
Черт возьми, нет.
Страйдер чуть не упал на колени.
Гален улыбнулся злобной улыбкой удовлетворения.
Сделано.