Самая упрямая
Шрифт:
Тогда Алекс прервал поцелуй. Выплыв из сладостной неги, Джина увидела, что он стаскивает с себя рубашку. Одна эта картина уже заставила ее затрепетать от прилива желания. Но затем Джина смутилась: разве не выглядит странной внезапная вспышка страсти к человеку, который даже не очень ей нравится?
Поймав ее взгляд, он увидел в нем сомнение. Джина уже качала головой, собираясь что-то сказать, но он вновь сжал губами ее дерзко торчащий сосок. Он щекотал плотный столбик языком, сосал и покусывал до тех пор, пока дыхание не начало вырываться из груди
Алекс почувствовал, как Джина зарылась пальцами в его волосы, не желая отпускать, и понял, что медлить нельзя.
Джина ощутила на своих бедрах руки Алекса, уверенно притягивающие ее к краю стола, затем в нее уперлась мужская плоть, твердая и разбухшая. Взглянув на этот — как ей показалось, огромный — ствол, Джина замерла в испуге. А когда Алекс качнулся вперед, намереваясь войти в нее, она отпрянула.
Но было уже поздно — Алекс проник внутрь, нарушив вполне осязаемый барьер. Джина вскрикнула от боли, и он наконец осознал истину.
Застыв на месте, Алекс уставился на Джину, словно не веря своим глазам.
— Черт побери, ты девственница! — Его восклицание объединило вопрос, утверждение и обвинение.
— Уже нет, — попыталась пошутить Джина, хотя голос ее дрогнул. — Во всяком случае, мне так кажется.
Алекс уперся рукам в стол.
— Но почему ты…
Что? Позволила ему сделать это?
Джина пожала плечами. Нет смысла искать ответа у нее.
Пришлось Алексу обратиться к собственной совести. Невероятно, но он по-прежнему был возбужден и едва сдерживал желание завершить начатое. Затем Алекс ощутил возникшую в теле Джины дрожь — реакцию на случившееся. Ему захотелось проигнорировать ее, но он не смог. Отстранившись от Джины, он быстро натянул и застегнул брюки.
Наконец он посмотрел Джине в глаза. Их выражение было неопределенным, как будто она все еще пребывала в шоке.
Боже правый, что же это он натворил?
— Все в порядке, — пробормотал Алекс, хотя несуразность фразы была очевидна даже ему самому.
О каком порядке может отныне идти речь?
Джина в свою очередь окинула Алекса непонимающим взглядом.
Почему он? И почему сейчас?
— Вот… — Алекс поднял с пола и протянул Джине блузку.
Та поспешно накинула ее, застегнув несколько пуговиц дрожащими пальцами. Затем смущенно выхватила из его руки свои трусики и соскочила на пол по другую сторону стола, чтобы надеть их. Она чувствовала, как пылают щеки, и осознавала всю абсурдность ситуации: когда Алекс раздевал ее, ей не было стыдно, а сейчас, когда он помогает одеться, конфузу нет предела!
Да и вообще… Сама вспышка страсти совершенно непонятна. Джина желала его неизмеримо больше, чем прежде какого-либо иного мужчину, но в то же время он совершенно ей не нравится.
Мотивация поступков Алекса тоже туманна. Он собирался овладеть Джиной, несмотря на то что считал ее шлюхой, но не сразу прекратил свои действия, удостоверившись в
— Послушай, — тихо произнес Алекс, подавая ей джинсы, — мне трудно выразить, как я сожалею о случившемся.
— Тогда помолчи. — Жесткая сторона характера Джины начала заявлять о себе. — По-моему, мы и так достаточно сконфужены.
— Уж это точно.
Алекс надел рубашку, но застегнуть не смог, потому что в спешке оторвал добрую половину пуговиц. Отказавшись от мысли привести себя в нормальный вид, он краем глаза взглянул на стройные бедра Джины, которая в эту минуту натягивала джинсы. В тот же миг, притихшее было, желание вновь заявило о себе. Он вспомнил, какая Джина нежная, как приятно целовать ее и как страстно она постанывала под его ласками, и ему немедленно захотелось повторить все.
Усилием воли он заставил себя отвести взгляд и, чтобы как-то отвлечься, принялся собирать разлетевшиеся по всему кабинету бумаги.
Увидев, чем он занимается, Джина поняла, что с небольшим сумасшествием покончено, и все вновь пришло в норму.
А, собственно, чего она ожидала? Клятв в вечной любви? Для мужчин секс — это всего лишь секс, как не раз объясняла ей Вив. Этот акт имеет для них огромный смысл, пока продолжается, но теряет значение сразу же, как только подходит к концу.
А если уж все завершается, не успев толком начаться…
— Джина… — Алекс наконец привел кабинет в порядок и вспомнил, что он здесь не один. — Честно говоря, я понятия не имею, как нам быть. Хотя, разумеется, принимаю на себя ответственность за случившееся. Но мне непонятно, почему ты… не остановила меня?
Джина и сама ломала голову над этой загадкой. На какое-то время ею полностью завладела страсть — это было похоже на помутнение рассудка. И все произошло потому, что мистер Алекс Лэнг — при всем его высокомерии — чертовски хорош в обольщении!
Это объяснение представлялось резонным, однако Джина не могла поделиться им с Лэнгом, поэтому лишь саркастически заметила:
— Тебе придется задать этот вопрос моему психотерапевту.
— У тебя он в самом деле есть? — с надеждой спросил Алекс.
— Нет, — криво усмехнулась она. — Это шутка.
— Ясно… — Алексу явно было не до смеха. Помолчав, он добавил: — Сам я не очень верю в психоанализ, но признаю, что некоторым людям он помогает обрести душевное спокойствие. Возможно, тебе стоит об этом подумать?
— Благодарю за совет, — поморщилась Джина. — Наверное, ты думаешь, что любая женщина, которая готова переспать с тобой, нуждается в психиатрической помощи? Что ж может, ты и прав…
Алекса ее ответ явно обескуражил, но он решил, что сам напросился на грубость.
— Кажется, я уже вообще ничего не думаю, — заметил он, тряхнув головой. — Но хочу, чтобы ты знала: если бы мне было известно, что ты никогда не имела интимной связи с мужчиной, я не посягнул бы на тебя.
Джину непременно смутила бы и высокопарность подобного заявления, и его смысл, если бы она не увидела во фразе Алекса забавной стороны.