Самец, или Приключения веселых «мойдодыров»
Шрифт:
— Таракана ловить? Ужасно боялась.
— Да нет же, дуреха! Что не получится у тебя.
— А что бы мне сделали? Я же с Комаром не сговаривалась!
— И тебе деньга не жалко было потерять? Наталка, ты, наверное, самая неиспорченная из нас. А Комар-то, гад, как нас кинул…
И утешительница, не сдержавшись, сама разревелась, точно ребенок, лишенный любимой игрушки. Наташа вдруг остановилась:
— Диночка! Я же тебе не сказала!
— Не хочу-у!.. Отстань со своими глупостями-и!.. Мне сегодня
— Да нет же, это не глупости, — пыталась докричаться до нее радостная Наталья, но Диана лишь отворачивалась.
Тут на них налетел разгневанный Харитоныч и заорал, размахивая кулачками:
— Я требую расчет! Твой муж — просто мелкий фармазон! Он меня! Меня-а! Кинул!
— Я очень рада, что ты уже выздоровел, Геннадий Харитонович, — быстро взяв себя в руки, сказала Диана, — но ни о каком расчете не может быть и речи. Во-первых, у меня просто нет денег…
— А три тысячи баксов, которые тебе дал Диггер?
— Ты же был в коме! — изумилась Дина.
— Ну и что?
— Да послушайте же меня! — надрывалась Наташка.
— Уйди, не до твоих глупостей! — отмахнулся Харитоныч.
— А во-вторых, — продолжала Диана, — ты еще не отчитался перед бухгалтерией по пяти своим авансам.
— Где это у нас бухгалтерия, интересно?
— А то ты не знаешь! У нас на кухне! И кстати, если ты думаешь, что я не замечаю твоих фокусов с липовыми чеками, то напрасно. Но раз ты требуешь полного расчета — пожалуйста! Я все сочту!
— Да прекратите вы! — завопила Наталья. — Послушайте меня!
Где-то рядом, совсем близко сверкнула молния, и тут же мощный раскат грома потряс городские кварталы. Тяжелые капли упали в мягкую горячую пыль. Диана и Харитоныч запнулись на полуслове, а Наташа уже открыла рот, чтобы наконец сказать то, что так давно собиралась, как что-то сильно толкнуло ее в спину.
— А, гады! — закричала Женя, врываясь в круг клинеров. — Не ждали? Думали, все, с концами? А фигос вам под нос!
Женька походила на подвальную кошку: лохматая, исцарапанная. Лицо девочки раскраснелось от обиды, и конопушек на нем стало гораздо больше, чем обычно. Светлые глаза ее были полны отчаянных детских слез.
— Воспитатели хреновы! А я-то вам верила!.. Я за вас могла любого порвать, а вы!.. Меня на нары, а сами…
— Евгения, что случилось? — устало и серьезно спросила Диана, строго сдвинув брови. — Где ты была?! И почему ты так выглядишь?
— А то ты не знаешь, где я была! — огрызнулась Женька и зарыдала, — Эти два придурка… Они сдали меня в милицию… Они сказали, что я танцевала голая на Дворцовой площади перед иностранцами… Меня никто не стал даже слушать — сразу в камеру-у!..
— Как же ты ушла? — изумился Петр. — Сбежала?
— Мы же ничего не знали, Женечка, — ласково сказал Харитоныч, пытаясь
— Врешь? — недоверчиво покосилась на него Женька. — А я притворилась, что поперхнулась яблоком. Менты всем отделением откачивали, чуть башку не оторвали. Во! — Она с гордостью показала тощую шею, покрытую синими отпечатками заботливых милицейских пальцев.
— Да-а… — покачала головой Диана. — Хороша! Будто маньяк-душитель тебя навестил…
— А че? Наедут — я так и скажу! Душили, били, принуждали к сожительству — вот я и сбежала!
— Страшно было? — уважительно спросила Наталья.
— Совсем немножко. Один дурак предложил горло разрезать, чтобы воздух проходил. Но пока он за ножом ходил, я и свалила. Ладно, хватит трепаться. У кого мои бабки?
Клинеры смущенно переглянулись.
— Видишь ли, Женечка… — начала Диана. — Денег нет.
— Чего-о?.. — протянула Женька. — Вы меня кидаете, да? Харитоныч! Тушка! Ну пусть Дианка, скобариха псковская, но вы… Вы же питерские… Наши! Куда же я теперь?
Диана, Петруша и Харитоныч, окружив ее, обнимали, тискали и наперебой убеждали, что никто ее не обманывает, что не стоит убиваться и сходить с ума из-за денег, что все деньги на свете не стоят ее одной слезинки…
Наталья хлопала по плечам то одного, то другого, безуспешно пытаясь привлечь к себе внимание. Наконец ее осенило. Она подобрала опорожненную Петром пивную бутылку и, пронзительно взвизгнув, грохнула ее об асфальт. Осколки стекла разлетелись по сторонам, как осколки гранаты. «Мой-додыры» оторопели,
— Ты что хулиганишь? — шепотом спросила Дина.
— Послушайте же наконец меня! — отчаянно заорала Наталка.
— Мы тебя слушаем, слушаем! — ласково сказал Харитоныч, делая знаки Петруше заходить сзади. — Ты, главное, не волнуйся…
— У нас есть деньги! У нас есть пятьсот тысяч долларов!
— Все, — обреченно вздохнула Диана. — Мы ее потеряли. Чокнулась.
— Вот моя сберкнижка! Комар перевел нам все обещанные деньги!
— Дай сюда! — недоверчиво сказала Диана и почти вырвала книжку из ее пальцев. — Срань господня!.. И ты до сих пор молчала?
— Вы же не хотели меня слушать! А потом… Меня отвлекли личные обстоятельства…
— Ексель-моксель! — воскликнул Петр. — Ты же сказала тогда, что ничего нет! Ну вы, бабы, и притворщицы!
Он попытался вытянуть книжку из рук Дианы, за что тут же пребольно получил по пальцам.
— Это Комар меня надоумил… — смущенно улыбнулась Наташа. — Когда написал, чтобы я не была дурой. Я только у кассы поняла, что он хотел этим сказать…
— Покажи! — сурово потребовал Харитоныч.
— И мне! И мне! — закричала Женька.