Самоцветное украшение разнообразных устных наставлений, которые послужат на пользу всем и каждому надлежащим образом

Ринпоче Калу

Наконец, остается драгоценность Сангхи, третье духовное начало, в котором мы принимаем прибежище, как практикующие Буддадхарму. Опять, имеется два аспекта такого понятия Сангхи. Есть благородная или возвышенная Сангха, которую составляют существа, достигшие самых высоких уровней реализации с первой по десятую ступень Бодхисаттвы. Это значит самые продвинутые, хотя и не окончательные состояния просветления. И есть обычные люди, передающие учения. Здесь это - представители монашеского духовенства, чьей функцией является осознать и передать учения, и действовать в качестве наставников, на основании их собственного личного опыта.

Когда принимают прибежище в Сангхе, присутствует утвердительная и запрещающая

стороны. Нам надлежит развивать положительные связи с Сангхой, слушаться и следовать советам, получаемым от наших гуру и духовных друзей. С другой стороны, принятие прибежища в Сангхе подразумевает, что нам не стоит слушаться или поддаваться влиянию дурных товарищей, которые могли бы нас запутать или увести в направлении противоположном нашему духовному развитию. Сюда можно включить, например, всякого, кто попытался бы подточить наше основное доверие, например, к карме, говоря, что можно вести себя как заблагорассудиться. Хотя, возможно, трудно избавиться или отказаться от такого человека, но, несомненно, нам не обязательно выслушивать подобного рода советы.

На уровне обетов Пратимокши, или обетов индивидуального освобождения, существует подразделения на обеты мирян, придерживающихся безбрачия, начальные обеты монаха и монахини, и полные посвящения монахов и монахинь. Словосочетание Пратимокша или индивидуальное освобождение, используемое для описания этих обетов, так же характеризует данный подход. Это - личный образ жизни, который мы выбираем, признавая, что в нас присутствуют определенные склонности, противоречащие нашему духовному развитию, и вредоносные для других. Принятие обета - это попытка управлять этими склонностями. Здесь двойной акцент, но, посольку он делается с личностной точки зрения, данные посвящения называется обетами индивидуального освобождения. Рассматривая уровни посвящения Пратимокши, мы видим, что в случае мирянина, придерживающегося безбрачия, существует пять главных обетов, из них четыре основных и один дополнительный, касающийся применения одурманивающих веществ. В случае начальных посвящений монахов и монахинь, число этих обетов увеличено до десяти основных обетов, а в некоторых традициях доведено, в целом, до тридцати. В случае полностью посвященного монаха, существует всего 253 обета, которые следует соблюдать. В каждом случае, ударение делается на том, чтобы удалить из нашего поведения те поступки, которые противоречат нашему освобождению или же причиняют вред другим.

Для людей, вроде нас, которые лишь только получили контакт с учениями и начинают практиковать, личное посвящение может показаться весьма обременительной штукой. Но если мы тверды в намерении сдержать обязательства, практикуя Буддадхарму, то познакомившись ближе, мы обнаружим, что их

– 70

всего проще сдержать, потому что единственно, к чему они имеют отношение, - это к физическим и вербальным действиям. Меньше они касается мотивации и больше того, как она выражается в физическом и вербальном действии, так что наша попытка контролировать действия лежит полностью во внешней сфере того, что мы делаем физически или того, что говорим словами.

Далее мы переходим к обету бодхисаттвы в Махаяне, мы сдвигаем акцент в сторону нашей мотивации. Сутью обета бодхисаттвы является попытка не приносить вред ни в чем, что мы делаем, и более того, быть полезным наколько это только возможно. Все средоточие обета оновывается на доверии и уважении к Будде и Бодхисаттвам, как высшим духовным примерам для нас, и, с другой стороны, нашем сострадании и любящей доброте к остальным существам. Этот обет затрагивает уровень ума, а не только действий тела и речи.

При соблюдении обета бодхисаттвы существует две основных западни, которых следует избегать. Во-первых, мы не должны развивать негативное отношение ни к одному существу, независимо от того, насколько

незначительна может быть данная форма жизни. Как только мы решили: "Это существо мой враг, и я обязан сделать ему плохо, или же не работать на благо этого существа, или не защитить его от зла, если это и будет в моих силах," то мы совершили серьезное нарушение нашего обета бодхисаттвы. Второе, утрата веры в нашу способность исполнить обет бодхисаттвы так же составляет его нарушение. Подумать: "Кажется, это слишком трудно. Я просто не могу работать на благо всех существ. Лучше бросить и заняться, чем полегче," - значит утратить главное, пойти против самого духа обета. Поскольку мы имеем дело с едва уловимыми побуждениями, этот обет гораздо более трудно сдержать. По этой причине, соблюдение его сказывается чрезвычайно благотворным образом. Если мы можем принять обет бодхисаттвы и соблюдать его с хорошей верой, то польза от него невероятная.

В связи с обетом бодхисаттвы, очень серьезным проступком было бы обманывать или вводить в заблуждение тех, кого мы почитаем, например, наших духовных учителей или Три Драгоценности. Обманывать или манипулировать другими существами каким бы то ни было образом - так же очень серьезное нарушение. Когда мы принимаем обет Бодхисаттвы, присутствует определенное обязательство признавать и чтить те связи, которые у нас имеются с людьми, как в духовном контексте, например, с духовными учителями, настоятелями, наставниками и советниками; так и с людьми, которые выполняют аналогичные функции в мирской обстановке, с такими как наши родители и учителя в миру. Попасть в ситуацию, когда мы получаем что-то доброе, путем наставления и указания, от этих людей, а затем нарочно подводим их, отказываясь слушать их советы, или же бываем нечестными и невосприимчивыми к тому хорошему, что они дают нам, - становится чем-то очень серьезным с точки зрения обета бодхисаттвы.

Кроме того, всякий, кто принял на себя данный Махаянский обет, должен пытаться не возбуждать ни в ком сожаления в случае, когда этого не требуется. Предположим, мы увидели бы кого-нибудь, кто делиться своим богатством совершенно бескорыстно, и сказали: "Лучше бы вам этого не делать. Если вы будете так поступать, то в будущем станете бедным, а тогда, кто позаботиться о вас?" Заставить этого человека пожалеть о своем великодушном намерении - оказывается очень серьезным нарушением обета бодхисаттвы.

Эти четыре предписания тому, кто принял обет бодхисаттвы, называются четырьмя запрещающими дхармами, четырьмя запретными действиями, идущими вразрез с духом нашего обета бодхисаттвы. В традиции обета Бодхисаттвы, мы обнаруживаем, что обязательств может быть довольно много. Далее, в Махаяне существуют, так называемые, восемнадцать коренных падений, а одна традиция добавляет, кроме того, еще сорок шесть правил. Однако, общим для всех этих правил пунктом, является необходимость устранить из наших

– 71

действий тела и речи все причины вреда для других и истребить в уме все злонамеренные или нечистые, или отрицательные побуждения по отношению к другим.

Таким образом мы переходим к тантрическому уровню обязательства, самайа Ваджраяны. Мы получаем тантрическое самайа, когда получаем инициацию от нашего Ваджрного гуру; процесс инициации формально вводит нас на путь Ваджраяны, так что, считается, с этого момента начинает действовать наше обязательство на данном уровне самайа. Тантрическое самайа может быть весьма сложным. В традиционной литературе, можно найти упоминания о четырнадцати коренных падениях в Ваджраяне, о восьми второстепенных падениях, а в некоторых классификациях, о двадцати одном аспекте обязательства тела, речи м ума. Некоторые тексты пользуются настолько подробной классификацией, что перечисляют 1.100.000 обетов, являющихся частью тантрического самайа.