Самоцветы для Парижа
Шрифт:
Мать в слезы, впервые меня так далеко отправляет. А может, чуяло материнское сердце, что не следовало мне ехать. Но я ее слезам не придал значения, телок несмышленый.
Сколько мы времени добирались до Азиатской, не упомню, но долго. Сначала Камнегорск проехали с его разрезами, потом деревни потянулись, одна на другую похожие. Солнышко уже высоко стояло, когда прибыли на железнодорожную станцию.
Азиатская — станция большая, через нее поезда в Сибирь идут. Дома каменные, паровозов много — я
Тебе, Александр, такие машины видеть не довелось, сейчас все больше тепловозы да на электрической тяге. А я как на духу скажу: перепугал меня паровик, экое страшилище!
Вологжанин коня у богатого мужика оставил, старыми знакомыми оказались. У него одежду свою сменил на солдатскую. «Чтобы не ограбили», — пояснил, я и поверил, наслушался, что в городах жулик на жулике сидит и жуликом погоняет. У кассы народов — жуть, но Вологжанин взял ее штурмом. Кто из крестьян с солдатом связываться станет!
Закусили мы из котомки Владислава Антоновича хлебом да салом и ждем поезд из Сибири. Пригромыхал такой же огромный экспресс, и отправились мы в славный город Екатеринбург.
В поезде мне понравилось, укачивает. За окном вагона столбы и дома мелькают. Под стук колес и прикорнул. И сон привиделся, будто бегу я по Нечаевскому логу, а за мною Вологжанин со своей сумой гонится и паровозным голосом трубит: «Отдавай изумруды, маленький вор!» Догнал он меня, за плечо рванул...
Проснулся, сердце разрывается от страха. Вологжанин за кофту меня трясет:
— Приехали, Макарка, Екатеринбург.
Гляжу из окошка: людей толпы, все с узлами, котомками, торопятся как на пожар. А паровозы так и снуют, чуть людей не давят.
Владислав Антонович обрядился в потрепанную шинель.
— Теперь будь настороже, — сказал он. — От меня не отставай, глаза по сторонам не пяль. Будет кто мной интересоваться, отвечай, мол, дядя Силантий. Силантий Воронков.
Зачем это ему понадобилось, не знаю, а спрашивать не решился. Силантий так Силантий, от меня не убудет. Больше думаю о том, как бы не отбиться от Вологжанина. Екатеринбург не Воскресенский, не Камнегорск, тут заблудишься — пропадешь.
Так и попал я впервые в большой город.
Макар Андреевич то ли от лекарства, то ли от воспоминаний порозовел, помолодел, глаза его заблестели.
— Ну, Александр, спасибо, не дал скучать. Знаешь что... Если я тебе не очень надоел болтовней, приходи ко мне на озеро. Придешь? Там и расскажу про городские свои приключения. А сейчас — пора мне.
В ПОДЗЕМНОМ ЛАБИРИНТЕ
(1) Нечаевский лог. Июнь 1988 года
Они
Действовали осмотрительно, закрывая за собой спуск в колодец разлапистым сосняком. И когда неба не стало видно, сгустилась темнота, они включили электрические фонарики, пучки яркого света прибавили смелости.
Подземный ход оказался наклонным и резко уходил в сторону — луч споткнулся о серую гранитную стену и заплясал на месте.
— Ну? — испытующе взглянул Саня на спутника. — Рискнем?
Димыч сверкнул белой полоской зубов:
— Чур, я первый...
Он перехватил рюкзак левой рукой и, выставив вперед фонарик, ввинтился в отверстие. Саня последовал за ним.
После поворота лаз постепенно расширялся. Они передвигались уже в полный рост. Над головами нависали тяжелые глыбы, с них капала вода. Храбрецы ежились, когда холодные горошины попадали за ворот, но продолжали путь.
Стали попадаться беспорядочно валявшиеся обломки дерева. Наткнувшись на гнилое бревно, Саня предупредил товарища:
— Гляди в оба, может быть обвал.
Димыч поводил фонариком и ахнул:
— Смотри-ка!
В дрожащем кругу света Саня увидел то, что так поразило Димыча. Свежие стойки, поблескивая незастывшей смолой, упирались в своды. Такая же крепь шла и дальше.
Это значило, что здесь совсем недавно кто-то побывал. Хорошо это или плохо?
— Вот так дела! — вырвалось у Сани. — Не перевелись еще искатели приключений!
— А ты говоришь... — Димыч не закончил фразу. Перед глазами Сани мелькнули только его сапоги, и Димыч с шумом исчез.
— Ты куда? — растерянно спросил Саня, озираясь по сторонам, точно они гуляли в городском саду и Димыч вдруг завернул не в ту аллею.
— Осторожней, Сань! — раздался снизу голос Димыча. — Здесь нет ступенек.
Подземный ход оборвался, и Саня высветил вихрастую голову Димыча. Тот протянул руку, и оба оказались в просторной пещере. Самой настоящей пещере, где мог бы уместиться не один деревенский дом.
— Шикарный грот! — цокал языком Димыч, обводя фонариком подземное убежище.
— Постаралась природа, — согласился Саня.
Природа постаралась на славу, создавая это каменное чудо. Стрельчатые своды, замысловатые арки, массивные колонны были словно вырублены рукой человека.
По мощным стенам, как в рыцарских замках, разбросаны террасы, ощетинившиеся каменными копьями, как будто там караулили покой феодалов бессонные стражники.
А дышать здесь было лучше, чем в колодце, воздух был свеж и чист. Совсем не чувствовалось, что над головами нависла многотонная толща породы.