Самодовольный мистер Костюм
Шрифт:
Я снова уставился на фото татуировки на ее ноге. До меня дошло, что она не показала лицо на фото, потому что она, возможно, страшная, как смерть. При этой мысли мой смех прокатился эхом по пустому и холодному пространству гостиной. Мне хотелось знать, как она выглядит. Я жалел, что не открыл дверь своего кабинета, чтобы закрыть потом перед ее носом.
Мой палец завис над ее именем «Всегда Пожалуйста, Козел». Я хотел заставить ее чувствовать себя так же ужасно. Поэтому я сделал то, что сделал. Я ответил на ее сообщение.
Грэхем:
Примерно через пять минут мой телефон прозвенел.
Сорайя: Мне жаль
Грэхем: И не зря.
Я должен был отпустить. Она должна была почувствовать себя дерьмово, это должен был быть конец. Но я был взбудоражен. Не говоря уже о том, что еще и чертовски возбужден. На мне сказалось то, что я весь день пялился на ее грудь, ноги и задницу.
Грэхем: Что на тебе надето, Сорайя?
Сорайя: Ты серьезно?
Грэхем: Ты испортила мне день. Ты мне должна.
Сорайя: Я не должна тебе ничего, гребаный извращенец.
Грэхем: И это говорит женщина, приславшая мне снимок своего декольте. Классные сиськи, к слову. Они настолько большие, что мне показалось, что это фото задницы.
Сорайя: Задница — это ты.
Грэхем: Покажи свое лицо.
Сорайя: Зачем?
Грэхем: Потому что я хочу проверить, подходит ли оно твоему характеру.
Сорайя: И что бы это значило?
Грэхем: Это не сулит тебе ничего хорошего.
Сорайя: Ты никогда не увидишь мое лицо.
Грэхем: Наверное, это к лучшему. Итак, намекни мне, что на тебе надето...
Сорайя: Красный.
Грэхем:
Сорайя: Нет. Я голая, по всему моему телу течет краска и мой язык пульсирует благодаря тебе.
Это было странно.
Грэхем: Интересное зрелище.
Сорайя: Ты действительно чокнутый, чувак.
Грэхем: Я НЕМНОГО чокнутый, вообще-то. Мне, наверное, нужно проверить голову, потому что я весь день фантазирую о безголовой женщине.
Сорайя: Ну, голой фотки не будет.
Грэхем: А если я буду первым?
Она, должно быть, испугалась, так как не ответила на это. Решив прекратить препираться с ней, я бросил телефон на диван и поднял Блэки к своей груди, где он и остался, когда я заснул.
На следующий день мне удалось выбросить Сорайю из головы. Но два дня спустя одержимость вернулась в полной мере.
Утренний поезд был практически переполнен, и мне негде было сесть. Держась за металлический поручень для равновесия, я осмотрелся вокруг. На самом деле, я практически никогда не уделял внимания людям в поезде, и сейчас вспомнил почему.
Чертовы фрики.
В какой-то момент я опустил взгляд в пол, к ноге женщины, сидящей через проход от меня. Мое сердце яростно забилось, когда я увидел такую же татуировку с пером, как и у Сорайи. Ногти на пальцах ног были окрашены тем же оттенком красного.
Черт возьми.
Это была она.
Она ездила на том же поезде! Вот как, скорее всего, у нее оказался мой телефон.
Я не мог посмотреть выше. Не хотел разочаровываться. Будет лучше продолжать фантазировать, но не видеть ее лица.
Но боже, я должен. Мне нужно знать, как она выглядит.
Мысленно досчитав до десяти, я позволил взгляду медленно подняться по длине ее скрещенных ног. Черная кожаная юбка, леопардовая сумочка сбоку, ярко-фиолетовая блузка с глубоким вырезом, демонстрирующая грудь, о которой я фантазировал. Затем я перевел взгляд выше шеи.
Черт.
Черт.
Черт.
Она смотрела перед собой. Шелковые прямые черные волосы, окрашенные красным на концах и затянутые в конский хвост, открывали длинную нежную шею. Идеальной формы бантика губы с ярко-красной помадой. Вздернутый носик. Большие, как блюдца, карие глаза. Чтоб вы знали, у дьявола было лицо ангела. В действительности, Сорайя Венедетта была секс-бомбой. Мой член дернулся от восхищения. Если раньше я пытался ее забыть, то сейчас это будет невозможно.