Самое обыкновенное чудо
Шрифт:
– - Оперировать, - произнес Леонид тихо.
– Немедленно оперировать! Да, не пугайся. Не так уж все плохо.
Но все равно Мария Георгиевна услышала эти слова. Стала еще бледнее. Лара отдала ребенка Дерюгину, сама присела возле больной, обняла, поцеловала бледную щеку.
– - Ты, Ларочка, мне сыночка своего покажи, - попросила измученная женщина.
– Я ведь его еще не видела.
– - Конечно, конечно, - заторопилась Лара.
– Саввушка, иди сюда, к бабушке.
Но мальчик испугался незнакомой больничной обстановки, замотал головой и вцепился в генерала. Лариса расстроенно вздохнула.
– - Ну, ничего, - Мария Георгиевна еще и пыталась успокоить Лару.
–
Леонид ушел из палаты, появился он через пять минут с лечащим врачом. Оба быстро сели возле Марии Георгиевны, опять ощупали живот. Леонид быстрым движением провел по животу женщины, как показалось Ларисе, крест-накрест. Мария Георгиевна охнула. Ей было очень больно.
– - Вот видите, коллега?
– сказал Леонид.
– Все гораздо проще. Зовите лаборантку.
– - Да, да, - отозвался лечащий врач.
Пришла лаборантка, взяла кровь на анализ. Быстро сделала. Медики глянули на результат.
– - Вы правы, Леонид Павлович, - произнес молодой врач.
– Ну что же, Мария Георгиевна, немедленно едем на операцию, - он устало улыбнулся пожилой пациентке.
– У вас, похоже, не панкреатит, а аппендицит. Сейчас удалим. Все будет в порядке.
Марию Георгиевну переложили на каталку и быстро увезли.
– - Леня, - Лариса смотрела вопросительно.
– - У Марии Георгиевны острый аппендицит, - Леонид подождал, когда каталка скроется за дверью.
– Может, уже лопнул. ,Начался перитонит. Что-то в последнее время везет мне на аппендициты.
Лариса в ужасе сжала руки, всхлипнула, заревел окончательно испуганный Савка на руках генерала.
– - Не плачь, Савва, - тихо сказал Яков Петрович, - наша бабушка с виду только хлипкая, в ней стоит титановый стержень, не гнется, не ломается.
Шла операция. Спал Савка в генеральской машине на руках уставшей Ларисы. Под дверями операционной стоял Яков Петрович. Леонида попросили помочь. Было воскресенье, дежурил молодой хирург. Везти Марию Георгиевну в военный госпиталь уже не было времени. Операция прошла успешно. Мария Георгиевна пришла в себя после наркоза, увидела дорогие любимые лица: муж, Лара. Леонида не было, он остался с сыном в машине.
– - А Ваня? Где Ваня?
Дерюгин что-то хотел сказать, но его опередила Лариса:
– - Ивана перевели в А-ский военный округ. Он уехал три дня назад. Сами понимаете, служба! Мы позвонили ему. Никак не может.
– - Да, - подтвердил муж.
– Никак не может.
Мария Георгиевна не ответила; ни муж, ни Лара, не знали, что причиной сильного расстройства матери был Иван, навестивший её вчера поздно вечером, он привел нотариуса и требовал, чтобы мать переписала завещание, пока не умерла. Мария Георгиевна наотрез отказалась. Ванька с угрозой сказал:
– - Зря ты так, мать, пожалеете вы все. По психушкам распихаю вас с папочкой, опекуном вашим стану. И Ларка не поможет! Нейду способ деньги себе забрать.
Мария Георгиевна долго плакала после его ухода. Ночью женщине стало вновь очень плохо. Она терпела, ждала Ларочку с внуком и думала:
– - Как хорошо что когда-то Катюша родила Ларису. От Яши! Я ему все давно простила. Он меня тоже с ребенком взял. Зато у нас есть Ларочка. Дочка наша. Она не даст Ивану разлучить меня с Яшей. Не бросит нас. И все деньги оставим ей.
Марии Георгиевне надо было отдыхать. Лара хотела остаться с ней. Не разрешил Яков Петрович. Он быстро сунул денег медсестре, теперь уход за его Машей был обеспечен. Дерюгин повез своих гостей все-таки на дачу. Остановился возле большого супермаркета, попросил Ларису помочь закупить продуктов.
– - Ларка, - приказал Леонид, - для борща все купи.
Лариса с Савкой и Леонидом прожили на генеральской даче две недели. Ждали из больницы Марию Георгиевну. Лара привела все в порядок, смахнула пыль, вымыла полы, наварила вкусной еды. Савка круглые сутки бегал на улице, загорел на весеннем солнышке. Уставший Леонид отдыхал, много спал, сидел с удочкой на берегу небольшой речушки. Часто к нему присоединялся Дерюгин. Они сдружились. Через неделю привезли Марию Георгиевну. Пожилая женщины чувствовала себя хорошо. Лара и Леонид пожили еще немного и уехали домой.
Бабушка Фрида.
Пробежал еще год. Леонид так и не ушел работать в платную клинику, государство повысило зарплаты учителям и врачам, прекратились невыплаты. Дом Леонид достроил. Помощником ему стал Семен Сергеевич Вольциньер. Старый опытный банкир помог реализовать алмазы, часть денег удачно вложил в акции, разместил на выгодных счетах. Но Лару в эти дела не посвящали, хотя она догадывалась. Порой Семен Сергеевич заходил к ним. Говорили дед с внучкой ничего не значащие фразы, Лариса всегда стремилась найти дело и уйти. Савка же часто сбегал к соседям. Мальчишку там любили, забирать сына всегда шел Леонид и, как правило, задерживался. Он звал и Лару с собой, она наотрез отказывалась.
Леонид был дружен с новыми соседями. Савка лазил туда за вкусными ранетками. Улыбалась немолодая Фрида, глядя, как малыш палочкой пытается выковырять из-под забора круглое небольшое яблочко. Потом, убедившись, что нет рядом Ларисы, находила плоды получше и протягивала мальчику. Ешь! А тот радовался и тут же бежал к маме Лале похвалиться. Лариса грустно улыбалась, целовала мальчика, мыла яблочко - кушай малыш, тебе витамины нужны, а в этих ранетках их много. Савка опять часто болел прошедшей зимой без отца. Сильно похудел, опять стал к весне прозрачный, личико бледненькое. Лариса оставила все мысли о работе. Ждала тепла. Наступило лето. Леонид занялся закаливанием сына, рядом была речка, и как только стало возможно купаться, он шел туда с мальчиком. Лариса тоже стала присоединяться к ним. Малыш с аппетитом ел первую зелень, жимолость, что созревает раньше всех, а потом и остальные появляющиеся плоды и ягоды, только на участке Леонида их было еще мало. Вот и старались соседи: Семен Сергеевич несколько раз приносил клубнику, Лара благодарила и пыталась отказаться. Но Семен Сергеевич грустно улыбнулся, оставил корзиночку и ушел. А Фрида изобрела новый путь, она давала маленькое ведерко, полное отборных ягод ребенку, и он тут же уносил домой. Спешил, радовался. А отдать назад Савка ни за что не соглашался. Да Лара и не стремилась этого сделать. Пусть лакомится ребенок. Фрида же порой специально зазывала малыша к себе, когда дома бывал один Леонид, без Лары. Тот разрешал. При Ларе бабушка не решалась этого делать. Теперь Лара смотрела на неё и не видела, как не видела она долгие годы Катю и внучку.
– - Не сердись, Ларка, - говорил ей муж.
– Ну, принесли ягоды и принесли. Савка наш любит смородину. Пусть ест. Он-то не вдумывается в ваши проблемы. Да и пора тебе помириться со стариками. Никто из вас ни в чем не виноват.
– - И мама была не виновата, - упрямо опускала голову женщина, - она любила папу. И их любила. А они...
Дедушка Семен откровенно любил малыша, приносил ему подарки, шоколадки. Лариса пыталась в эти моменты отвернуться. Это напоминало те дни, когда бабушка вычеркнула десятилетнюю внучку из своей жизни, а дедушка не смог возразить ей и также покупал девочке шоколадки, подарки.