Самое таинственное убийство
Шрифт:
Верхний горизонт — собственно мегаполис — встретил его хмуро.
Часы показывали полдень, но небо, плотно затянутое снеговыми и смоговыми облаками, давало совсем не много света.
Накануне выпал снег, но он здесь, в отличие от окрестностей виллы Завары, был тщательно убран. Только на гранитных перилах набережной осталась узкая снеговая полоска, да пустынная лестница, ведущая к темной мертвой воде, была слегка припорошена снежком. Снег был серым — другим его жители города не видели. Одни белковые складывали снег в аккуратные кучи-конусы, другие — перебрасывали его на транспортерную ленту, бегущую в сторону реки, и темная влага беззвучно поглощала
Размашисто шагая вдоль реки в берегах парапета, Филимен мысленно все время возвращался к только что покинутой вилле Завары. За время следствия он успел сжиться с ее обитателями, и расставаться с ними было грустно. Нет, грусть, конечно, не то слово, это понятие ему органически чуждо. Чувство это присуще людям, он же — белковый, интересно, догадались ли об этом гости Завары, Даниель? Даниель, смешной и удивительный человеческий экземпляр, совершенный в своем роде. Не слишком ли много, впрочем, он думает о ней, восемнадцатилетней сотруднице Ядерного центра?
Усилием воли Филимен переключил мысли, заставив их течь в нужном русле. Первое криминальное дело — и он довел его до конца, единолично завершил расследование, установил убийцу. Хотя попутно ему пришлось освоить целый материк новой информации. Подобного дела мировая криминалистика не знала — это Сванте мог объявить с полной ответственностью. Не зря же он изучил в архивном центре республики тысячи и тысячи самых запутанных уголовных дел.
После завершения учебного цикла Филимен долго дожидался своего первого самостоятельного дела, перебиваясь мелкой помощью другим сыщикам — вполне заурядным людям. Тогда же он убедился, что потенциал даже среднего человека огромен, о чем большинство из них не догадывается, растрачивая жизнь по пустякам. За время долгого бездельничанья Филимен несколько раз обращался к полицайпрезиденту с рапортом: мол, сколько же можно находиться в простое? Начальник отделывался шуточками, вроде того, что бездельничанье — лучший вид работы, но однажды, когда молодой выпускник учебного комплекса был особенно настойчив, произнес:
— Ты у нас, Сванте, сыщик особого рода. Произведен и обучен в единственном числе. Штучный, так сказать, товар. Пускать тебя на расследование заурядного дела — все равно что электронным микроскопом гвозди заколачивать. Сам понимаешь, задуманный эксперимент — первый в истории криминалистики, такого еще не бывало. Потому и дело для тебя мы хотим подобрать необычное, из ряда вон выходящее. И он продолжал ждать, хотя каждый день совершались убийства, ограбления, мошенничества.
Наконец шеф управления вызвал его и сообщил, что только что на собственной вилле убит Арнольд Завара, ведущий физик страны, и не только страны. Ознакомившись с обстоятельствами дела, молодой сыщик понял: это то, что надо.
Получив скудную информацию об обстоятельствах убийства, которую передала взволнованная вдова убитого, а также схему виллы, взятую в архитектурном управлении, и стандартное досье на каждого из гостей, оказавшихся в ту роковую ночь на вилле, Сванте Филимен отбыл к месту преступления. Так начался столь давно и тщательно задуманный эксперимент, который теперь близился к завершению.
Филимен свернул с набережной в тихий переулок, где даже бегущих лент для вечно торопящихся пешеходов не было, и вошел в массивное приземистое здание. Несмотря на отсутствие вывески, дом был известен не только жителям
Основная часть старинного здания уходила вниз, под землю, пронзая несколько горизонтов, почему и именовался дом в просторечии айсбергом.
Перед тем как войти Сванте оглянулся и увидел на противоположной стороне, в небольшом саду, стиснутом со всех сторон зданиями, необычное скопление людей, увешанных радио- и видеоаппаратурой. На одиночную фигуру Филимена никто из них не обратил внимания. Здороваясь на ходу с сотрудниками, Филимен прошел к шефу.
— Докладывай, Сванте, — произнес тот.
— Расследование завершено, — отрапортовал Филимен.
— Ты нашел убийцу Завары?
— Преступник обнаружен.
— Ты ни разу не попросил о помощи…
— Справился сам.
— Вот и хорошо. Расскажешь сейчас обо всем совету экспертов, — они уже здесь. Заодно и прессу пригласим, не возражаешь?
Небольшой зал был переполнен.
Первые места заняли двенадцать экспертов — ведущих специалистов в различных областях обширной и разветвленной науки, именуемой одним словом — криминалистика. Остальные места заполнили представители различных средств массовой информации.
Филимен, стоя на возвышении, делал подробный доклад о проведенном расследовании. Он ни разу не заглянул в бумажку, хотя то и дело сыпал цифрами, приводил формулы, при виде которых иные эксперты недоуменно переглядывались, а другие протирали глаза.
— Откуда вы взяли это уравнение? — не выдержал эксперт по физике, когда сыщик, четко постукивая мелком, вывел на черной доске очередную строчку. — Не могу припомнить…
— Не трудитесь, — ответил небрежно Филимен. — Мне пришлось его вывести самому, по ходу следствия.
Когда Сванте закончил, в помещении воцарилась тишина: столько необычен, прямо сказать, фантастичен был вывод, который он сделал.
Первым нарушил молчание физик:
— Черт возьми, насколько я понял, Арнольд Завара убил себя сам?
— Именно так, — подтвердил Филимен.
— Тогда объясните, откуда взялся убийца? И куда он делался после совершенного преступления?
— Хороший вопрос, — кивнул сыщик. — В самом начале я уже говорил, что сразу обратил внимание на голубое свечение, исходившее от будатора. Это сияние было вызвано туннельным эффектом, роль которого недоучел Завара. По мере работы аппарата — а он, как я установил, не выключался целую ночь, — туннельный эффект усиливался. Все больше субчастиц преодолевало силовую защиту и покидало шар. Происходило накопление частиц, каждая из которых несла собственное время и разбуженную память, каждая немного дестабилизировала, возмущала плоское пространство, заполнявшее рабочий кабинет. И это в конечном счете привело к тому, что пространство в комнате расщепилось, распалось на два параллельных мира, — продолжал Филимен. — Это и послужило началом трагедии.
— А что вы можете сказать о границе между расщепленными мирами? — спросил физик.
— Граница очень зыбкая. Вот расчеты…
— Цифры потом!
— Она то возникала, то исчезала. Множество параллельных миров то появлялись, то пропадали, словно пузыри на воде во время ливня.
— Послушайте, Сванте, но это только теория, хотя и остроумная, — не выдержал кто-то из экспертов. — А видел кто-нибудь в глаза этого самого двойника Завары?
— Да. Видел один из людей, находившихся на вилле. Ему повезло, он застиг короткий миг формирования параллельного мира. Пузырь возник, но еще не успел лопнуть.