Самому себе не лгите. Том 1

Сборник

Киркин рассказ, воинственность Барклая – всё заводило Гошу, пробуждая к действию:

– Барклай! Митинг будет на Дворцовой? А мы с тобой по крышам на арку главного штаба выйдем?

– Ну, выйдем, и что? Я выходил. Там, правда, ограждение с колючкой, но пройти можно. И выход на крыши удачный есть, только что с того?..

– А давайте мы над Дворцовой российский стяг поднимем?! Только здоровый, метров на десять! Чтобы до самых отмороженных дошло, что после Москвы им еще Питер штурмовать!

Идея была, конечно, заманчивой.

– Только где мы такой флаг возьмем? –

поморщился Барклай.

– В магазине!

– Найти ткань, прошить, еще крепёж… до митинга не успеть!

– Не нужно прошивать! Мы ткань по стене пустим, три полотна, по две лаги на карабинах!

– Там не десять… Пожалуй, все двадцать метров будет! А деньги у кого есть? Я, между прочим, только с гор спустился.

Обсуждение технической стороны было быстрым и гладким. Разногласия появились в идейной сфере:

– Я бело-сине-красный триколор поднимать не буду! – уперся Барклай. – Какое это, к черту, знамя России?! Это торговый флаг. Его Керенский государственным делал да Власов! А я ни того, ни другого не уважаю! Российский имперский штандарт – бело-черно-желтый.

– Что?.. Шибко умный?! – кипела в ответ Кирка. – Да кто знает этот бело-черно-желтый?! А бело-сине-красный давно все признают как знамя российской оппозиции!

– Да кто его признаёт? Был флаг торгашей, стал предателей! Твой триколор после Власова уже никто не отмоет!

– А его отмывать и не надо! Он и так красивый! – кричала Кирка. – Не то что твой заупокойно-имперский! Давай выйдем к Мариинскому или на Дворцовую и посчитаем, каких флагов больше?! Вот и увидишь, «кто признаёт!»

Такой поворот дела Гошу совсем не радовал, воодушевление идеей сменилось тревогой за ее реализацию.

– А может, цвета федерации поднять? – робко попробовал он примирить спорщиков, – пару красных да синий?

– Ага!..

– Видела я такого! К Мариинскому с федеративным флагом приперся. Его самого чуть на британский не порвали! Сдурел, что ли?! – накинулись на Гошу и Кирка, и Барклай. – Ты еще «Слава КПСС» напиши!

– Да сами вы сдурели! «Синий, желтый, красный», выбирают чего-то! В магазине выбирать будете! А если там вообще ни черта нет?! Нам крупно повезет, если хоть что-то на какой-то комплект соберем… Вот что достанем, то и поднимем!

На столь веский аргумент возражений не было.

Оставив недовольного Барклая готовить лаги и прощаться с карабинами, ребята понеслись по намеченному маршруту. Бегать им долго не пришлось. Хоть в магазине, как и предвидел Гоша, ни черта не было, запыхавшаяся Кирка накинулась на перепуганную продавщицу, пытаясь вдолбить ей, чего и сколько им нужно.

– Вы, наверное, пройдите к заведующей, – взмолилась бедная женщина.

Заведующая слушала посетителей с широко раскрытыми от удивления глазами. В несколько обалделой задумчивости она извинилась и надолго покинула кабинет.

– Ну что за черт! – бил копытом Гоша. – Времени и так нет! А тут еще эта коза водоплавающая!

Она объявилась минут через десять, уставившись на ребят более осмысленным, но не менее удивленным взглядом.

– Сейчас пройдите во двор, там машина, Саша отвезет вас на оптовую

базу. Там уже отмеряют по двадцать метров плотного тика – белый, красный и есть голубой. Он тяжелый, скажете, отвезет куда нужно.

– А платить здесь или на базе? – испугалась Кирка собственного счастья, а главное, что у неё на него не хватит.

– Как-нибудь рассчитаетесь… а пока спасибо вам, ребята!

– Да вам спасибо… – удивленно протянул Гоша, отругав себя за негативные слова о такой женщине.

Многотысячный митинг был уже в разгаре, когда у подножия питерских крыш, в район реки Мойки, выдвинулась новосформированная группа.

Несмотря на удачу с материалом и ударный труд Барклая, пустившего на лаги каркас старой байдарки, только сборка крепежа и подготовка сегментов заняли более часа. Арку главного штаба должно было накрыть полотнище восьмидесяти метров квадратных, общим весом под шестьдесят килограммов.

Глядя на заготовленный Барклаем чехол от байдарки, Гоша издевался:

– Барклай, ты, как баклан, один эту «люльку» потянешь? И через колючку? Давай, вес дели по-умному!

Флаг упаковали по сегментам. И вот цепь в горном порядке поднималась на штурм арки главного штаба: ведущей шла Кирка, с белым сегментом триколора, за ней Гоша – стропы и синий, замыкал проводник Барклай, с крепежом и красным.

Пройдя по крышам квартал и преодолев ограждения комплекса генерального штаба, с «легкой проходимостью» которых Барклай явно погорячился, они вышли над дворцовой площадью. Митинг уже закончился. Большая трибуна опустела, от нее еще тянулась цепь народа и корреспондентов, редеющая толпа таяла, утекая в направлении Невского проспекта.

Кирка кусала губу от досады: опоздали! И хоть до подъема на арку осталось рукой подать – только крыша здания Ленинградского военного округа, боевое настроение группы резко упало.

– Разворачиваемся здесь! – скомандовал Барклай, сбрасывая снаряжение. – Кирка, ставь карабины! Гоша, крепи концы!

Через несколько минут пятиметровая трехцветная «кишка», растянутая по водосливу, крякнув и хлопнув, полетела вниз.

Торжественно сползающее по стене штаба Ленинградского военного округа трехцветное полотнище снизу отозвалось эффектом взрыва вакуумной бомбы. Редеющая толпа хлынула к Ростральной колонне, опрокинув вытекающий на Невский проспект людской поток. Все камеры разом развернулись, ослепив россыпью вспышек.

– Уходим! – скомандовал Барклай, машинально толкнув вперед Кирку.

Гоша будто остолбенел, оглушенный гигантским потоком энергии, с гулом и свистом ударившим снизу. Казалось, если расставить руки, эта волна подхватит и понесет над городом!

В чувство его привели загремевшие карабины. Кто-то из окон пытался сорвать флаг. Гоша очнулся, вспомнив, что он еще не дома!

Покинуть крышу главного штаба прежним путем уже не удалось. У колючки его повязали крепкие ребята в форме.

К своему пребыванию внутри штаба Ленинградского военного округа у Гоши претензий не было. Если не считать, что пришлось провести четыре часа на неудобном стуле, пока не явился человек в черной морской форме.