Самоволка
Шрифт:
Это был, судя по всему, разведенный спирт. От первого глотка Степан поперхнулся, но быстро откашлялся и сделал еще пару глотков.
«Фронтовые сто грамм не помешают», – подумал он.
– Ну, пойдем смотреть потеху, – сказал Борщик. – Я уже и место в партере забронировал. Мы напрямую пешком двинем – так быстрее, а ты крути руль вдоль костров, там увидишь сигнальщиков – они покажут, как подняться на холмы. Наверху встретимся.
«Спиртовка» вперевалку поползла по бугристой почве, изувеченной танковыми траками. Действительно, вдоль пути стояли солдаты
С холмов открывался вид на утонувшую в сумраке равнину. Дирижабли ушли вперед и теперь кружили где-то за поселком кечвегов, проводя дальнюю разведку.
Степан осторожно вел машину вдоль растянувшихся редкой цепью механизированных подразделений. Путь еле-еле освещала единственная мерцающая фара. Наконец в ее луче мелькнула физиономия Борщика.
– Сюда! – Он помахал рукой.
«Спиртовка» скрипнула и остановилась.
– Сейчас начнется, – возбужденно потер ладони майор. – Моторчик не глуши, нам лучше не отставать от своих. Выступаем сразу после…
Он не договорил, потому что над позициями пронесся низкий вибрирующий рокот. Одновременно горизонт где-то слева расцвел желто-красным заревом, в небо взмыли десятки светящихся точек.
Почти сразу ударил второй залп, теперь с правой стороны, только звук был другой – резкий, рваный, словно грохот железного листа на ветру.
Светящиеся точки усеяли небо, плавно опускаясь и накрывая равнину огромным зонтиком. Впереди что-то ярко полыхнуло, затем еще и еще, и наконец вспышки соединились в сплошное огненное море. Оно то вспучивалось багровыми пузырями, то оседало, то взрывалось ослепительными фонтанами огненных брызг.
– Напалм, что ли? – пробормотал Степан.
– Огнеметчики работают, – отозвался Борщик. – А с другого фланга – артиллерия. Сегодня точно бьют, даже в своих ни разу не попали.
– Погоди, командир, еще не вечер, – ухмыльнулся кто-то из бойцов.
Пушечная пальба стихала, огненная лавина впереди успокаивалась.
Трудно было поверить, что там впереди кто-то мог уцелеть. Теперь следовало это проверить. Послышались крики:
– Выступаем! Отделение, вперед! Подъем!
Вдоль позиций неслись всадники – гвардейские офицеры поднимали сводные части в атаку.
– Ну, с Богом! – Борщик запрыгнул в кабину, его бойцы облепили «спиртовку» снаружи.
Медленно, словно нехотя, человеческая лавина выдвинулась навстречу огненной.
Линию наступления можно было определить по редкой цепочке огней – горели фары на технике, факелы, масляные фонари на повозках. Все накрыл желтоватый, подсвеченный огнями дымок. В воздухе стало тесно от звуков – тарахтения двигателей, конского ржания, криков, лязга и скрежета.
Степану было уже не страшно. За пятнадцать минут войска продвинулись на пару километров и достигли зоны, куда падали бомбы и снаряды. К этому времени обстрел окончательно прекратился. Стало видно, что никакого огненного моря
Уже были видны очертания поселка кечвегов – со стороны он напоминал какой-то небольшой завод. По большому счету, он им и являлся. Там было гораздо больше огня и дыма, тем не менее стало ясно: артиллерия не смогла выжечь территорию полностью. Иллюзия сплошного огненного шквала сохранялась только на большом расстоянии.
Степан не знал, радоваться или огорчаться.
Окрестности постепенно заливал бледный «мертвячный» свет – над поселком вновь повисли дирижабли, с них методично сбрасывали осветительные снаряды.
Никакой дороги, конечно, не было, машина пересекала долину, подпрыгивая на камнях. У Степана уже онемели руки и взмокла спина, вести непослушную громыхающую «спиртовку» было чертовски тяжело.
– У тебя рации-то нет в машине? – спросил вдруг Борщик.
Степан покачал головой, не отвлекаясь от руля.
– Жалко. Послушать бы, что говорят передовые отряды. Ты слышишь стрельбу?
– Нет.
– И я – нет. А пора бы. Где противник, я вас спрашиваю?
Степан не знал, где противник. И никакой стрельбы ему не хотелось. «Надо было, – размышлял он, – потихоньку пристроиться за спинами наступающих, без этого майора, без пехоты на кузове. Был бы сейчас свободный человек…»
– Видал, карты раздали? – Борщик зашуршал какой-то бумагой.
Степан быстро глянул, увидев какую-то бесформенную фигуру, поделенную красными линиями на секторы.
– Карта, называется! Инструкция «Как порезать блин без помощи специалиста», – негодовал майор. – Ни одного ориентира! Гвардейские штабники нарисовали. Гребаные казаки-разбойники! Как наступать? Мы с такой организацией друг друга перестреляем к хренам…
За стеклами кабины что-то полыхнуло, «спиртовка» подпрыгнула и едва не завалилась набок.
– Стой! – заорали снаружи. Степан ударил по тормозу, чувствуя, как машина неудержимо кренится направо. Майор выскочил из кабины, Степан последовал примеру.
Вокруг оседали огненные снежинки. Грохнувший рядом взрыв смел бойцов со «спиртовки» и сдвинул ее к краю глубокой старой воронки.
– Все целы? – гаркнул Борщик.
Как ни странно, никто из экипажа серьезно не пострадал. У кого-то было лицо в крови, кто-то растирал ушибленные бока, но в основном – обошлось. Все только нещадно матерились и вытряхивали из одежды комья земли.
– Подъем, подъем, ребята! – орал Борщик. – Не спать!
Тут же в тридцати шагах от него снова полыхнуло, полетел град комьев земли, а от грохота заложило уши.
– По своим колотят! – кричал кто-то в дыму. – Дайте связь! Радисты есть?
Из темноты вдруг выскочил всадник, едва не сбив Степана и майора.
– Уходите отсюда быстро! – прокричал он. – Гвардейская батарея бьет, связи нет, сейчас здесь все перемешает…
И ускакал в темноту, хлестнув лошадь ладонью и чудом увернувшись от нового взрыва.