Самозванец
Шрифт:
Размышляя над этим, он двигался не просто к дому Ференов, а двигался к новому будущему Ранига и всех близлежащих земель.
Глава 20. Признание
Один человек — идеальное количество для тайного заговора. Армия — идеальное количество для успешного заговора.
Ферена-старшего не было дома, а младший вместе с Торком ожидали прихода Михаила. И занимались ровно тем же, чем занимались утром — фехтованием. Кстати, молодой человек подозревал,
Маэт был не единственным сыном Ронела. У Ферена-старшего было три брата и два сына. Все его братья еще раньше погибли в бою в соответствии с доброй семейной традицией и не успели обзавестись детьми. Старший сын Ронела, друг Михаила Маэт, являлся опорой и надеждой рода. Ферен-старший очень хотел, чтобы тот женился прежде, чем начнет принимать участие в военных действиях. Младшему сыну Лонну было всего двенадцать лет и он находился на обучении у монахов Оззена, опять-таки по доброй семейной традиции.
Сказать, что после аудиенции Михаил был расстроен, значило не сказать ничего. Эмоции переполняли его. В основном, он испытывал глубокое возмущение. По его мнению, такие люди, как король Миэльс, вообще не должны править. Каждый человек на своем месте обязан приносить хоть какую-то пользу. Ему приходилось встречать бездарных руководителей, но Миэльс действительно смотрелся королем среди них.
Михаил кратко пересказал Маэту и Торку, как проходил визит к королю. Он старался быть как можно более объективен, но брови друзей упорно ползли вверх, выражая удивление некоторыми качествами их монарха.
— Да, — сказал Торк. — Знаете ли, иногда я даже рад, что не дворянин, и кое-кому ничем не обязан. Свободен, как птица.
Маэт ничего не сказал. Защищать короля в глазах друзей он не собирался.
После некоторой паузы, Михаил обратился с просьбой:
— Я бы хотел, чтобы вы давали мне уроки фехтования.
— А на каком уровне ты фехтуешь? — спросил Торк. — Возьми-ка меч, проверим!
Тот брать меч не стал.
— Я не умею фехтовать вообще, — сказал он.
— Как это может быть?! — воскликнули оба. — Ты же дворянин!
Он опасался подобной реакции. Неумение фехтовать выглядело очень странно. Очень. По сути, у него сейчас было два выхода. Либо придумать какую-то малозначащую увертку, либо начать немедленно претворять в жизнь свой второй, авантюристичный план. Момент был подходящий. То есть на высоте переполнявшего его возмущения казалось, что момент был подходящий.
«В конце концов, чем я рискую? — думал Михаил. — В данную минуту я среди друзей. Даже если что-то пойдет не так, как рассчитываю, можно превратить все в глупую шутку. Или даже скрыться. А если все пойдет как надо, то что же… тем лучше для меня».
Он решился.
— Дело в том, что я — вообще не тот, за кого себя выдаю, — сказал молодой человек. — Я ишиб, это да, дворянин — совершенно точно, но зовут меня вовсе не Ксант и не Михаил, этими именами я иногда пользовался.
Он сделал трагическую паузу.
— Как же тебя зовут? — осторожно спросил Маэт. Уж он-то, по причине молодости, нисколько не сомневался, что Михаил говорит правду. Слишком таинственным был его новый приятель. С точки зрения Маэта, от него всего можно было ожидать.
— Нерман, — ответил молодой
Сначала друзья не поняли, что это значит. Но потом их лица начали вытягиваться.
— К-какой Нерман? — шепотом переспросил Ферен-младший.
— Племянник нашего королька, — сказал молодой человек. — Так называемого королька.
Михаил решил играть по-крупному. Он, держа в памяти историю смуты в земной России и сюжет с Лжедмитриями, фактически объявил себя законным наследником, а Миэльса — узурпатором.
Торк выронил меч, который уже собирался вручить молодому человеку. Это случилось с ним впервые в жизни.
— Ты же умер, — пробормотал Маэт. — То есть, Нерман умер. То есть младенец-наследник умер.
— Во-первых, младенец не умер, а был убит, — наставительно заметил Михаил. — Во-вторых, наследника подменили перед покушением. В-третьих, он перед вами.
— Кто подменил? — спросил Торк.
— Ишиб Аррал, — не моргнув глазом, заявил молодой человек. — Доверенное лицо прежнего короля Ортера.
Бедный, бедный ишиб Аррал. Он, прожив всю жизнь тише воды и ниже травы в далекой глуши, попав под гнет кочевников, нисколько не догадывался, что успел совершить такие важные и, говоря прямо, государствообразующие деяния. Впрочем, в ближайшем будущем Михаил несомненно собирался открыть ему глаза на его выдающуюся роль.
— Что же тогда произошло? — спросил Маэт.
Молодой человек разработал план только в общих чертах, но сейчас на него снизошло вдохновение.
— Когда мой отец король Ортер умер, прямым наследником остался я, — начал объяснение Михаил. — Дядюшка Миэльс не хотел мириться с этим, и, вступив в сговор с представителями четырех семейств, которых вы отлично знаете, решил меня убить. К счастью, в свое время мой отец сделал ишиба Аррала доверенным лицом. Тайным доверенным лицом, и он сообщал Ортеру о ситуации в стране и делился иными любопытными новостями. Уж не знаю, подозревал ли что-то мой отец, но выбор сделал правильный. Непосредственно перед покушением Аррал подменил детей. Бедный чужой ребенок! Я часто думаю о том, кто умер вместо меня. Но ишиб хранит тайну, не хочет мне ничего говорить. Наверное, чтобы не расстраивать еще больше. Так вот, Аррал спас меня и решил укрыть в отдаленной деревушке, где он жил или притворялся, что живет там. В этой деревушке я вырос, овладел навыками ишиба и грамотой. Но воинским искусствам и верховой езде меня никто не обучал. Кто бы это мог сделать? Во всяком случае, не ишиб, который никогда в руках меча не держал. Вот такая история.
История, в самом деле, была потрясающей. То есть, именно такое впечатление она произвела на обоих слушателей — они были буквально потрясены.
Их вообще обуревали сильные чувства. Будь перед ними не Михаил, а какой-то другой человек, возможно, они не поверили бы. Но личность их загадочного друга, обладавшего загадочными умениями в сочетании с необычной маскировкой и неожиданно представшего в новом качестве, произвела на них совершенно особое впечатление. Мгновенно и бесповоротно все сомнения были отброшены, едва возникнув. И Маэт, и Торк сразу уверились, что перед ними настоящий Нерман. Законный король Ранига. К тому же, им хотелось верить в это! Очень хотелось. Прибавьте к сильному желанию слабые доказательства, и вы получите неопровержимую убежденность.