Самурай Ярослава Мудрого
Шрифт:
…На лету занося секиру над головой, кинулся на Ферзя второй варяг. Наставник встретил его страшным ударом ноги в пах, отскочил в сторону и опустил меч на вторую крепкую варяжскую голову. Два.
…Третий варяг умудрился вскользь достать Ферзя по спине, побежала кровь. Ферзь перепрыгнул костер и повернулся лицом к двум оставшимся варягам. Потеря двух своих товарищей варягов нимало не смутила, они стали заходить с двух сторон, норовя взять наставника в клещи. Миг — и дождь сверкающих углей полетел одному в лицо, на долю секунды тот зажмурился, оберегая глаза, и тяжелый меч Ферзя ударил его под переносицу. Три.
…Последний варяг взвыл и пустил свой меч «мельницей», превратив его в сияющее
Последний варяг все еще оставался на ногах, кровь обильно бежала по его груди и из страшной рваной раны, и изо рта. Глаза его закатились, и он рухнул на спину. Я обтер окровавленные пальцы о его рубаху и кинулся бежать в сторону лагеря, мимоходом думая о том, как бы не загорелся лес от разбросанных мною головешек. Но времени на затаптывание костра у меня попросту не было. Сгорит так сгорит, черт с ним, не до него, дайме в опасности. Жалко, конечно, что улетел мой старинный друг, но то, что я просил, он уже сделал, а мир наш у Совы, судя по всему, никаких положительных эмоций не вызывал, и, как и всегда, он старался не провести тут ни единого лишнего мига.
Я бежал, бежал так, как никогда не бегал. Я уже понимал, что Иннар добежал до лагеря, понимал, что моя линия обороны не сдержит наемников. Судя по всему, заданием оставшихся в лагере были именно мои люди, а группа, которую мы с Совой накрыли в лесу, должна была подоспеть чуть позже и заниматься уже непосредственно князем. Все просто, понятно, легко запомнить. Как бы там ни было, а на засеках я не увидел ни единого варяга, все они уже были там, у нашего ряда палаток, там, где в освещаемой светом костров темноте возилась, выла, визжала и захлебывалась кровью рубка. Видимо, с лету проскочить моих уных и дружинников у бравых варягов не вышло. А там, очевидно, в широкие спины северян стальным клином врезалась неистовая полусотня ветеранов Ратьши.
А кроме того, к сече, к моему огромному удивлению, со всех сторон спешили обозники, вооруженные кто чем. Своих сдавать нельзя. Я не рассчитывал на них, а оказалось, напрасно. Глаза слегка защипало, в этой драке обозникам ловить было нечего, а они не выдали. Своих сдавать нельзя…
У шатра князя тоже шел бой, правда, народу там было намного меньше. Я оббежал сражение у палаток, чтобы не завязнуть в нем, мельком оценил ситуацию у княжьего шатра и кинулся внутрь. Задняя стена его была распорота, а внутри лежало трое варягов с вырванными из тела кусками мяса. Рядом с ними лежал вечный спутник Ратьши, Тень. Кто-то ударом сзади рассадил Тень почти до пояса, но разменялся он все же один к трем. Голыми руками против троих вооруженных и умелых убийц. Кто ты был, таинственный спутник тысяцкого? Этого я уже никогда не узнаю.
Эти мысли пролетали в голове, пока я выскакивал из шатра через прорезанное отверстие. Я успел! За шатром, в свете костров и горящих палаток, заливаемая сверху яростным серебром полной луны, шла самая главная схватка — Ярослав рубился с Иннаром.
Слава Богу, что князь был в кольчуге и в шлеме! То ли успел облачиться, когда началась битва, и варяги еще не ворвались в шатер, то ли был снаряжен намного раньше, как я уже говорил, Ярослава я не видел со вчерашнего дня.
В следующий миг сломанный меч князя вылетел у него из руки, и Иннар, торжествуя, шагнул к Ярославу. Но я успел. Я кинулся на князя сбоку, выталкивая,
Иннар зло зарычал и атаковал меня, норовя достать по рукам. Хороший ход, беда лишь в том, что это в свое время было краеугольным камнем моего обучения. Удар варяга пропал втуне, а в следующий миг мое «весло» с хрустом врезалось ему в правый бок. Судя по всему, я переломал варягу ребра и осколки их, легко и небрежно, проткнули тому печень. Дрался я уже, по сути, с покойником, но у него оставалось еще немного времени, и он постарался использовать его с максимальной пользой. Варяг кубарем прокатился по земле, норовя подрезать мне ноги у щиколоток, и я прыгнул вверх, но, видимо, недостаточно высоко и быстро — меч лизнул мою икру. Иннар вскочил и кинул руку с мечом мне прямо в лицо, лезвие прошлось впритык с черепом, облизав кожу ледяным пламенем. Повезло. Я отскочил, держа меч у плеча, варяг шагнул ко мне, у него уже почти не осталось времени, а ведь после моей смерти ему еще предстояло убить князя. Иннар взревел и кинулся вперед, «восьмеркой» пластая мечом воздух, — отчаянный и опасный прием, но тут я опустил свое субурито, весившее больше двух килограммов, прямо на его меч, прямо в центр описываемой мечом «восьмерки», раздался жалобный лязг, и клинок варяга отлетел в сторону. Не теряя даром драгоценного времени, я ударил Иннара по темени, вверх ударил фонтан крови, и варяг, не проронив ни звука, упал.
Князь, тоже не мешкая, кинулся обратно в палатку, я за ним. Ярослав схватил валявшийся на полу варяжский меч и выскочил из палатки с демоническим воплем: «Иннар убит!» Голос его, казалось, сотряс все вокруг, сеча взвыла на разные голоса, а дальше сеча перешла в избиение варягов…
Полусотня дружинников Ратьши не сплоховала, слава Богу! Они успели, по счастью, не к шапочному разбору, и потому прорыв варягов сквозь строй наших палаток не удался до конца. К концу сечи выяснилось, что ни одному варягу не удалось уйти живым. Вся их полусотня лежала на земле, изрубленная, исколотая, изломанная дружинниками и озверевшими мужиками-обозниками. Лишь один варяг остался лежать у варяжских палаток — это был Рорик, убитый, как говорил варяжский нож между лопаток, не нашими.
…Я бродил по поляне, заливаемой серым рассветным светом, и искал своих. Время от времени я кричал, надеясь на отклик. Никто не отзывался. Никто. Неужели все мои уные полегли здесь, останавливая ночью варягов, первыми приняв удар северян? На земле среди тел мне попалось несколько отрубленных рук с варяжскими мечами, судя по всему, уные мои твердо усвоили мои уроки. Особенно твердо они усвоили тот урок, где говорилось, что нельзя надеяться остаться живым, вступая в бой. Только тогда есть шанс уцелеть. Но этого шанса им не выпало…
Но я ошибся! Я и представить себе не мог, до чего же сладко порой ошибиться! Израненные, поломанные, окровавленные начали понемногу отзываться и подходить ко мне мои уные. Не все. Далеко не все. Я видел Воислава, Ратмира, вскоре подтянулся Семен, с лицом, рассеченным от линии волос до подбородка, а всего набралось одиннадцать человек. Целых одиннадцать человек выжили в драке с самыми опасными воинами этого века! Да, конечно — дружинники сказали свое веское слово, удар в спину варягам тоже пришелся более чем кстати, даже колья и топоры обозников собрали свою дань, но как я был горд! Как же я был горд и рад! Моя школа уцелела. Следующие ученики будут благоговейно смотреть на счастливчиков, которые сражались в Медвежьем углу против забывших хлеб-соль варягов! И самое главное — моя школа спасла князя. Мы все спасли князя. Мы выполнили самую главную задачу.