Самые близкие
Шрифт:
— Ну ты чего, мелочь, разревелась. Неужели так соскучилась? Или из-за деда расстроилась? Давай рассказывай, чего ты там насмотрелась в своих снах.
Янис ласково обнимает за плечи и гладит по спине, пока я висну на его шее и прижимаюсь всем телом, даже не пытаясь скрыть свой беременный живот.
Начало и без того положено. Брату я призналась, и это оказалось не так страшно. Если не заводить разговоров о том, кто отец ребенка.
— А ты? Дедушка оклемается? Постой... — Осеняет догадкой. — Ты бы не приехал, если
— Спокойствие, Яна. — Янис сжимает меня в объятиях, словно тряпичную куклу.
От страха подгибаются колени. В ушах появляется шум.
— Без паники, ладно? Я приехал, потому что матери сейчас сложно. Процесс восстановления нашего главного трудоголика не будет быстрым, это во-первых. А во вторых, тому, кто постарше, нужно вправить мозги. У него четверо детей, а он пашет так, словно футбольную команду наплодил и вы с голоду все умираете.
— Ты про отца? — бормочу я, чувствуя, как немного отпускает после слов Яниса.
— Да, про своего брата, который решил, что у него ген бессмертия. Лучше бы в экстрасенсорику ударился.
— Хочешь сказать, что папа следующий?.. — Сердце начинает стучать, словно отбойный молоток.
Янис вздыхает:
— Да ничего я не хотел сказать. Ты чего такая впечатлительная и к словам цепляешься? — Он отстраняется и серьезно вглядывается в меня. — Похудела… Глаза впали… — Опускает взгляд ниже, и на лице появляется легкая тень недоумения.
У Яниса с Алёной было несколько неудачных попыток стать родителями. Он как никто другой знает, что такое — терять своего ребенка. Причем некоторых еще и видит во сне. Не представляю, как это все вывозит. Я бы точно свихнулась.
Без разрешения, не говоря ни слова, Янис протягивает руку и кладет ее на мой живот. Я тут же напрягаюсь и сжимаюсь.
— Пиз… — Он проглатывает окончание бранного слова и изумленно смотрит на меня. — Какой срок? Кто отец? — идет по пути моего старшего брата.
Совсем не то хотелось бы услышать от Яниса. Он всегда понимал меня с полуслова, но сейчас что-то идет не так. Я в растерянности.
— Это случилось неожиданно... Я не планировала становиться мамой в таком раннем возрасте. Да и ситуация непростая. Похоже, буду воспитывать ребенка одна. Не знаю, как сказать родителям о беременности...
Янис трет рукой подбородок, смотрит на живот, а потом прижимает меня к себе и дает то, чего я так ждала: напитывает силой и уверенностью, что все будет хорошо.
— Маленькие детки… Когда же вы все так повзрослеть успели? И еще трое на подходе... Это я про своего младшего и про близнецов Эрика.
— Ты что-нибудь видел про меня в своих снах?
— Нет, — пожимает он плечом. — Но бабушка Варя часто снилась и спрашивала про тебя. Думал, это из-за твоей поездки в Калининград и бабуля так намекает почаще звонить. Ты никогда надолго не уезжала из родительского дома.
— И больше ничего? — Я вспоминаю о своем недавнем кошмаре.
—
— Какого человека? — Внутри поселяется паника.
Малышка больно пинается в животе, и я прикладываю к нему руку.
— Андрея. Ну кого же еще? Его самолет уже должен был приземлиться.
10 глава
Я такая беспомощная сейчас, что, кажется, не могу даже дышать. Но, боже мой, все еще дышу и как-то стою на ногах, чувствуя бешеные удары сердца в груди. Еще немного, и его разорвет на кусочки.
— Яна, — взволнованно спрашивает Янис. — Ты чего, малышка? — Он обнимает меня за плечи, не давая упасть. — Тебе плохо? Токсикоз?
Токсикоз меня уже месяц как не мучает. А может, и того больше. Громко сглатываю и перевожу взгляд на выход из аэропорта. В голову ударяет шумная волна крови при мысли, что сейчас я увижу Андрея и этой встречи не избежать. Вот она, суровая реальность.
— Давай не будем обсуждать мое положение при Андрее? Я только что Эрику-младшему сказала, сейчас тебе... Непросто даются эти признания. Тем более ты знаешь, какие у нас с твоим старшим сыном отношения. Я и так в раздрае...
Янис может как ни в чем не бывало продолжить разговор о моей беременности и при Ковалёве, а я такое не вынесу. Хочется перенестись в Калининград, в небольшую квартирку, которую мы снимаем с Ильмирой, где было относительно спокойно и очень уютно.
— Хорошо. Я умею хранить секреты, — серьезно говорит Янис, подталкивая меня к такси. — Но это уже никакой не секрет, если знают двое. А то и трое. Подожди нас в машине. Сейчас вернемся.
— Нет. — Я вцепляюсь в руку Яниса. — Не оставляй меня одну. Пожалуйста...
Мне нужна хоть какая-то поддержка. Сама не справлюсь. Теперь это очевидно. А если Ковалёв прилетел не один?
— Ну хорошо. — Янис задумчиво разглядывает меня.
Берет телефон и звонит Андрею. Говорит, что ждет неподалеку от входа, называет номер машины. Внутри синхронно все переворачивается и кубарем летит вниз, лишая меня последних сил. Колени подкашиваются. Я облокачиваюсь о машину и вновь устремляю взгляд в сторону аэропорта.
Сердце так ускоренно стучит, что вот-вот может лопнуть от натуги.
— Янчик, ты как? — Янис трогает меня за плечо. — Может, воды купить?
— Не нужно, — отзываюсь, испытывая настоящий стресс и шок.
Чем-то эти ощущения схожи с состоянием, когда я впервые услышала, что у моего ребенка патологии и он отстает в развитии.
Блуждаю по толпе глазами, вспоминая страстную парочку, за которой наблюдала недавно, представляя, будто приехала встречать Ковалёва. Довизуализировалась?