Самые остроумные афоризмы и цитаты. Вожди от Ивана Грозного до Сталина
Шрифт:
– Мудрым законоведом, – ответил английский посланник.
– Великим министром, – сказал австрийский посланник.
– Знаменитым полководцем, – сказал французский посланник.
– На этот раз вы ошибаетесь, – возразила Екатерина. – Я знаю свою горячую голову; я бы отважилась на все ради славы и в чине поручика в первую кампанию не снесла бы головы.
Некий адмирал, рассказывая Екатерине II подробности морского боя, в котором он одержал победу, забылся настолько, что стал вставлять в разговор непечатные
Екатерина спокойно ответила, нисколько не показывая, что поняла непристойные выражения:
– Продолжайте, продолжайте, пожалуйста, я ваших морских терминов все равно не понимаю.
– Никогда я не могла хорошенько понять, какая разница между пушкою и единорогом, – говорила Екатерина II какому-то генералу.
– Разница большая, – отвечал он, – сейчас доложу Вашему Величеству. Вот изволите видеть: пушка сама по себе, а единорог сам по себе.
– А, теперь понимаю, – тактично сказала императрица.
Камер-медхен императрицы, камчадалка Екатерина Ивановна, была очень забывчива. Однажды утром она не только забыла приготовить лед составлявший, обыкновенно, умывание государыни, но даже сама ушла куда-то. Екатерина долго ее дожидалась и когда, наконец, неисправная камер-медхен явилась, то императрица, вместо ожидаемого взыскания, обратилась к ней со следующими словами:
– Скажи, пожалуйста, не думаешь ли ты навсегда остаться у меня во дворце? Вспомни, что тебе надобно выходить замуж, а ты не хочешь исправиться от своей беспечности. Ведь муж не я: он будет строже меня взыскивать с тебя. Право, подумай о будущем и лучше привыкай заранее.
Екатерина часто в шутку часто говорила о графах Строганове и Нарышкине: «Два человека у меня делают все возможное, чтоб разориться, и никак не могут!»
Статс-секретарь Козицкий, докладывая раз императрице бумаги, был прерван шумом, раздавшимся в соседней комнате, где придворные вздумали играть в волан и своим криком и смехом заглушали слова докладчика.
– Не прикажете ли прекратить шум? – спросил Козицкий государыню.
– Нет, – отвечала она, – мы судим здесь о делах, а там забавляются; зачем нарушать их удовольствие. Читайте только громче, я буду слышать.
Буде желательно детей отвадить от игры, то на то вернейший способ есть – принуждать их несколько часов сряду играть тою игрушкою.
Однажды Екатерине II подано было прошение одного флотского капитана разрешить ему брак с негритянкой. Екатерина разрешила, но это ее позволение вызвало осуждение среди многих православных, считавших такое бракосочетание греховным. Екатерина ответила так:
– Сие есть честолюбивый политический замысел против Турции: я
В поездку Екатерины по Крыму какой-то небогатый помещик получил разрешение пригласить государыню отдохнуть в палатке, которую разбил он на пути ее величества. Государыня вошла в шатер. Счастливый помещик кланялся, суетился, неопрятная прислуга спешила расставлять на столе заготовленную закуску. Государыня сказала несколько милостивых слов и присела у стола, а Шувалов, обращаясь к помещику, спросил, служил ли он?
– По милости вашей, – отвечал растерянный от счастья помещик.
– Давно в отставке?
– Десять лет, по милости вашей.
– В каком чине?
– Полковником, по милости вашей.
– Женат?
– По милости вашей, – повторял помещик. Екатерина молча улыбалась, слушая ответы помещика.
– И есть у вас дети? – продолжал Шувалов.
– Семеро, по милости вашей, – махнул еще раз помещик.
– Вы, однако, страх как милостивы! – прервала Екатерина вполголоса, обращаясь к Шувалову".
Графиня Браницкая заметила, что Екатерина II берет нюхательный табак левой рукой, и спросила, почему не правой, как все. Екатерина ей ответила:
– Как царь-баба, часто даю целовать правую руку и нахожу непристойным всех душить табаком.
Дидро, разговаривая с Екатериной, заметил, что она имеет глубокие и разносторонние знания. На это Екатерина ответила:
– И не удивительно: у меня были хорошие учителя – несчастье и одиночество.
Однажды Екатерина, будучи в Царском Селе, почувствовала себя нехорошо. Приехал Рожерсон, ее любимый доктор, и нашел необходимым ей пустить кровь, что и сделано было тотчас.
В это самое время докладывают Государыне, что приехал из Петербурга граф Александр Андреевич Безбородко, узнать о ее здоровье. Императрица приказала его принять. Лишь только граф Безбородко вошел, Императрица Екатерина смеясь ему сказала:
– Теперь все пойдет лучше: последнюю кровь немецкую выпустила.
Однажды в присутствии Екатерины Павел Петрович читал депеши из революционной Франции. В негодовании он воскликнул:
– Я бы давно все прекратил пушками!
Екатерина ответила:
– Разве ты не понимаешь, что пушки не могут воевать с идеями?
Во время своих нередких поездок по России Екатерина часто награждала и благодарила многих военных и статских, причем любила делать это публично.
– Ваше величество, – заметил ей однажды бельгийский принц Шарль Жозеф де Линь, – кажется, всегда остаетесь довольны своими подданными?
– Нет, принц, – ответила Екатерина, – я далеко не всегда бываю ими довольна. Но я хвалю всегда вслух, а браню потихоньку и с глазу на глаз.