Самые знаменитые святые и чудотворцы России
Шрифт:
Во все время беседы на вас зорко глядят выразительные черные глаза старца. Вы чувствуете, что эти глаза видят вас насквозь, со всем, что в вас дурного и хорошего, и вас радует, что это так, что в вас не может быть для него тайны. Голос у него был тихий, слабый, а за последние месяцы он переходил в еле слышный шепот».
Сам старец считал себя человеком не слишком настойчивым и в чем-то уступчивым. «Вы должны слушаться меня с первого слова, — говорил он своим духовным детям. — Я — человек уступчивый. Если будете спорить со мною, я могу уступить вам, но это не будет вам на пользу».
Советы старца в равной мере касались и серьезных жизненных вопросов, и разных мелочей хозяйственного характера, с которыми приходили к нему крестьяне. И он мог дать совет, как поставить печь в доме, как устроить водопровод
Старец занимался и издательской деятельностью. Постепенно вокруг него сложился круг близких учеников, которые продолжили издание книг, начатое в Оптиной пустыни при старце Макарии. Под руководством отца Амвросия было издано около двух десятков книг — творения Отцов Церкви и книги душеполезного содержания.
Святость старца Амвросия с несомненной силой проявилась в присущем ему от Бога даре прозорливости и чудотворения. Выше уже говорилось о способности преподобного проникать в самую глубину человеческой души, распознавать ее тайные помыслы. Старцу, по-видимому, было открыто и будущее. В его жизнеописаниях приводятся многочисленные примеры того, как он предвидел грядущие события — например, чью-то болезнь или смерть или угрозу для жизни, и умел предостеречь от них пришедшего к нему человека. Те, кто с полным доверием предавался в руки старца, никогда в этом не раскаивались, хотя его советы порой казались им на первый взгляд странными и неисполнимыми.
Приводят, например, случай с одним мастеровым, духовным сыном преподобного старца. Выполнив работу в Оптиной (и получив за нее немалую сумму денег), он поспешил было уехать из пустыни. Тем более что дома его ждал новый богатый заказ, и он не хотел упускать выгоду. Но старец по какой-то необъяснимой причине его задерживал: то приглашал его пить с ним чай, то велел непременно остаться в обители на ночлег. Мастеровой послушно исполнял волю старца, хотя его брала досада и он даже сердился на него: вот тебе, мол, и прозорливец. Наконец, на четвертый день старец благословил его ехать: «Ну, теперь пора тебе и ко двору. Ступай с Богом! Да по времени не забудь Бога поблагодарить». Последнюю фразу мастеровой тогда так и не понял. Но оказывается, старец провидел события и спас ему жизнь. Мало того, что заказчики в свою очередь сами опоздали на три дня и прибыли с деньгами уже после его возвращения домой. Спустя много лет старший мастер того человека, бывший при смерти, рассказал ему о своем страшном грехе, который утаивал много лет: в ту самую ночь, как мастеровой должен был вернуться из Оптиной, он намеревался с двумя злодеями ограбить и убить его и уже поджидал на дороге: «Не быть бы тебе в ту ночь живу, да Господь за чьи-то молитвы отвел тебя от смерти без покаяния».
Напротив, если кто-то не исполнял воли старца, его ожидала беда. Так было, например, с неким жителем города Козельска, сын которого вопреки благословению преподобного отправился на заработки в Москву. «Москва бьет с носка и колотит досками», — как бы шутливо, но очень ясно предупреждал его старец. И действительно, в Москве, на строительстве, где сын этого жителя стал работать по найму, с ним случилось несчастье: на него обрушились доски, и он на всю жизнь остался калекой.
О чудесах, совершаемых старцем Амвросием, очень много рассказывается в его Житиях. Старец обладал даром исцелять различные недуги. Сам он не считал это чудесами: например, он нередко отправлял больных в пустынь преподобного Тихона Калужского, где был источник. До старца Амвросия чудесных исцелений там не было, а теперь больные непременно получали исцеление. Иногда святой как бы обращал исцеление в шутку: например, он ударял человека рукой, и у того проходила головная боль или переставал болеть зуб. Преподобный нередко являлся верующим в видениях: так он предупредил одну женщину о готовящемся убийстве ее мужа, вывел заблудившуюся в лесу крестьянку к обители. Почитатели святого не раз замечали какое-то особенное сияние,
В годы старчества отца Амвросия настоятелем Оптиной пустыни был отец Исаакий. Преподобного Амвросия он всегда почитал как своего старца. Однако более высокое духовное начальство относилось к великому старцу (как и к старчеству вообще) с некоторой настороженностью и даже неприязнью. До калужского архиепископа Виталия доходили разного рода слухи и наветы, в которых и оптинский настоятель, и великий оптинский старец обвинялись, в частности, в явном предпочтении, оказываемом ими скиту в ущерб собственно монастыря. В конце жизни старца Амвросия неблаговоление начальства усилилось. В частности, это касалось отношения великого старца к основанной им Шамординской женской обители.
Как и все другие великие русские святые, старец Амвросий отличался широкой благотворительностью. Его почитатели и духовные дети жертвовали в его пользу и пользу обители значительные суммы денег. Все они шли либо на монастырское строительство, либо в качестве милостыни нищим, больным, сиротам и вдовам. Главным образом, старец подавал милостыню через своих келейников.
В последние годы жизни старца его стараниями и по его благословению в 12 верстах от Оптиной пустыни, у деревни Шамординой была устроена женская Казанская пустынь. История ее возникновения такова. Усадьба Шамордино в 1871 году была куплена вдовой богатого помещика, послушницей старца Амвросия Ключаревой (в иночестве Амвросией). На ее попечении находились две внучки-близняшки, Вера и Любовь, оставшиеся без матери; Шамординская усадьба и была предназначена для них. По совету старца мать Амвросия прикупила к Шамординской усадьбе еще три дачи. Старец Амвросий также посещал усадьбу Ключаревой и не раз говорил: «У нас здесь будет монастырь». Вместе с девочками в усадьбе поселились и некоторые бывшие крепостные их бабушки, которые жили совсем по-монашески. Девочки были крестницами преподобного Амвросия и с детства отличались исключительной набожностью.
Матерью Амвросией было сделано такое распоряжение: в случае смерти внучек в Шамординской усадьбе должна быть устроена женская обитель. 13 марта 1881 года мать Амвросия скончалась. Девочки остались жить в Шамордино в окружении своих нянек и сестер-послушниц. Так прошел год. Сестры стремились к монашеской жизни, однако отец их вовсе не одобрял такого их образа жизни и решил вывезти их в Орел, в пансион. 31 марта 1882 года обе девочки заболели дифтеритом. Спасти их не удалось: 4 июня скончалась Вера, а за ней последовала Любовь. Им было по двенадцати лет.
Так, во исполнение воли матери Амвросии, было положено устройство Шамординской женской обители. Духовным наставником шамординских сестер стал старец Амвросий. (Впрочем, из-за увеличивавшегося числа сестер старец не мог быть духовником каждой. Поэтому он передал многих из них духовничеству преподобного Анатолия (Зерцалова), который, также как и сам старец Амвросий, относился к ним с самой заботливой отеческой любовью.)
«Шамординская обитель, — пишет автор Жития великого оптинского старца, — прежде всего удовлетворяла ту горячую жажду милосердия к страждущим, которою всегда полон был преп. Амвросий». Сюда в Шамордино он направлял и оставшихся без всяких средств к существованию вдов, и недужных, и сирот. Из беспризорных девочек составился обширный Шамординский детский приют. Бывая в Шамордино, старец любил приходить в этот приют. Когда дети начинали петь, «переполненное любовью сердце старца трепетало, и слезы ручьем текли по бледным, впалым щекам его».
Благотворительная деятельность обители все более расширялась. Продолжалось и строительство. В Шамордино были построены огромный многоглавый храм, трапезная. К 90-м годам XIX века число сестер в обители достигло пятисот человек.
Случилось так, что именно в Шамордино старцу Амвросию суждено было встретить свой смертный час. В 1890 году он по обыкновению выехал туда на лето. В конце лета старец трижды пытался вернуться в Оптину, но из-за нездоровья вынужден был остаться в Шамордино. Поняв это как указание свыше, он уже не предпринимал попыток покинуть обитель и остался в ней на зиму.