Самые знаменитые влюбленные
Шрифт:
В душе Клайда с детства полыхал яростный огонь. Он был той редкой отчаянной породы, что дает преступников и великих героев. Но героя растить из него было некому.
Семья Барроу переехала в Даллас в начале двадцатых, отчаявшись прокормить семерых детей с арендуемого клочка хлопковой плантации. Генри, отцу семейства, повезло: он сумел найти не просто работу на бензоколонке, но работу с жильем – одной-единственной задней комнатой. Это был огромный шаг вперед – до того семья ночевала под собственным фургоном. Теперь не нужно было из последних сил собирать белые коробочки, а у детей появилась возможность ходить в школу в городе.
Правда, Клайд, пятый по счету отпрыск, в этой возможности
Он всегда предпочитал видеть результаты своих усилий прямо сейчас. Такие понятия, как «будущее» и «перспективы», похоже, были ему вовсе незнакомы. Он обладал бесценным качеством, свойственным, не покривим душой, немногим просветленным личностям, – жить исключительно настоящим моментом, без страха встречаясь с его горестями и радостями лицом к лицу. Вот только в отличие от просветленных личностей ни безразличия к материальным ценностям, ни смирения у него не было.
В 17 лет со школой было покончено. Клайд несколько месяцев пытался честно работать – только для того, чтобы понять, что подобный образ жизни не для него. Ни на одном месте он не задержался больше, чем на несколько недель, – из-за взрывного характера и полного отсутствия интереса. Он торчал в бильярдных все в той же компании или придумывал развлечения поострее.
Как-то накануне Рождества Клайд и Бак угнали машину, набитую тушками индюшек, – они не без основания надеялись на приличный барыш, но что-то не выгорело, и братьев прихватила полиция. Бак взял всю вину на себя и провел неделю в тюрьме, посчитав произошедшее не более чем забавным приключением – к этому времени постоянным заработком были кражи машин и перепродажи ворованного. Баку было 23. Клайду – 17. Он нашел, с кого делать жизнь.
К тому времени Бак уже встретил свою «вечную любовь» – до того он был уже дважды женат и разведен, был отцом троих детей – где-то в Далласе он встретил Бланш Колдуэлл. Love story Бака и Бланш предвосхищала историю Бонни и Клайда, но известно о ней гораздо меньше. Через несколько дней после встречи с Бланш Бак снова пошел на дело, но был ранен в завязавшейся перестрелке и схвачен. Получив четырехлетний срок, он через три месяца просто… вышел из тюрьмы, украл машину, принадлежавшую охраннику, и приехал на ней к Бланш. Через год они поженились, и в качестве свадебного подарка Бланш уговорила Бака отбыть положенный ему срок – она сама подвезла его к воротам тюрьмы. Оттуда он забрасывал Бланш любовными письмами, которые писали за него сокамерники – на ниве образования Бак не преуспел.
Клайд же к тому времени твердо шел по стопам брата. Пару раз попавшись по мелочам, в 1930 году он погорел уже по-крупному, загремев в Истхэм на два года. Но до того он уже познакомился с Бонни.
Все, кто знал Бонни Паркер, вспоминали, что она была прехорошенькой. Ростом чуть больше метра пятидесяти, изящная, с огоньком в глазах. Когда Бонни встретила Клайда, ей было двадцать, она работала официанткой в придорожном кафе и была условно замужем. Муж, за которого она вышла в шестнадцать, сразу после школы, сидел за кражи. Бонни скорее злилась, чем скучала по нему, уверенная, что это по его милости ей приходится целыми днями торчать среди дальнобойщиков, которые
Муж-уголовник был в жизни Бонни ужасным недоразумением – так, во всяком случае, считали ее родители (вернее, мама и бабушка, отец умер, когда девочке едва исполнилось четыре года). Так считали и школьные учителя: одна из лучших учениц, с сильным и ярким характером, она явно была способна сорвать в жизни куш получше. Но Бонни, хоть и отличница, всегда любила плохих мальчишек и предпочитала идти за своими чувствами. С горе-мужем они пробыли вместе чуть больше года, но у нее осталась на память татуировка: два сердечка, а внутри имена «Рой и Бонни».
Для полноты картины судьба, уже приготовившая Бонни и Клайду самое захватывающее романтическое путешествие в американской истории, добавила к декорациям предстоящей драмы еще деталь: осенью 1929 года, за полгода до их встречи, в Америке началась Великая депрессия. Миллионы американцев разом лишились надежд на будущее и почувствовали, что имущим и сильным нет до них никакого дела. Клайд видел, как растаяло хоть какое-то подобие благополучия у его близких и знакомых.
Разорившиеся банки унесли с собой в небытие вклады миллионов американцев, а те, что остались на плаву, закономерно вызывали глухое раздражение – людей теперь влекла в банки единственная необходимость: заложить последнее, что оставалось, – дом, ферму, бизнес. Американская экономика дрейфовала от «плохого» к «худшему», и имидж банков двигался в том же направлении.
Поэтому у среднего американца образ грабителя банка не вызывал резкой антипатии. В отличие от организованных чикагских или нью-йоркских мафиози «внесистемные грабители» рисовались в массовом сознании этакими бескорыстными Робин Гудами, грабившими награбленное ранее. На общественный настрой оперативно отреагировал Голливуд: экраны заполонили гангстерские боевики, из которых самым знаменитым стал фильм «Враг общества» (1931) с Джеймсом Кэнги в роли гангстера-романтика. Дополнительную популярность «борцам за справедливость» приносило то, что они взяли за правило уничтожать хранившиеся в банках закладные на недвижимость. За подвигами налетчиков публика следила со смешанным чувством страха и восторга, как позже – за тематическими телесериалами.
Так что отношение к жизни у Клайда после отсидки сформировалось окончательно. Те, кто забрал у людей шансы на достойную жизнь, должны быть готовы к тому, что он заберет кое-что и у них. Более того, издевательства, которые он перенес в тюрьме (есть данные о том, что его регулярно насиловал сокамерник, которому Клайд в конце концов раскроил череп), только укрепили его в желании отомстить обществу – как в лице банков и придорожных заправок, так и в лице хранителей правопорядка.
Скоро Клайд превратился в грозу владельцев магазинов и богатых прохожих. О своих подвигах он рассказывал любому, кто был готов слушать, и полиция только ждала удобного случая, чтобы снова надеть на него наручники.
Они встретились случайно, в гостях у общей приятельницы. Это была настоящая любовь с первого взгляда, взаимная страсть обреченных. С того момента не было вечера, который Бонни и Клайд не провели бы вдвоем. О непутевом муже Бонни больше не вспоминала. Клайд был на удивление мягок и обаятелен, а уголовный флер ему так шел, добавляя особую мужественность, которая, с точки зрения Бонни, среди добропорядочных граждан не встречается.
Однажды Клайд пришел к ней прощаться: за ним давно следит полиция, и будет безопаснее на время убраться из города. Он обязательно пришлет открытку, в которой сообщит свой новый адрес. Но арест последовал в тот же вечер, когда он укладывал чемоданы.