Самый человечный вампир
Шрифт:
— Сим… Ничего себе! Да ты, как я вижу, самый настоящий братец Клима!
— Никакой я не брат этому подлому кровопийце! — рассвирепел я.
По жилам забегала холодная кровь. Я начал злиться. Мозг чуть ли не разорвался на части, и тут на меня набросился еще один мертвец. Я взял его за грудки и, встряхнув, отправил в кругосветный полет в пределах комнаты.
— Не брат я ему!!! — Принялся я за следующего. И, раскрутив, отправил тем же курсом.
— Ладно, Сим… Успокойся… Святой
Я запустил сразу пятерых мертвяков и одного вампира в окно, затем впился зубами в шею одного из врагов и отбросил труп в сторону.
— Во имя Симона Великого! — взревел я и достал откуда-то из кармана меч (хотя его у меня и в помине не было). Черный меч, блестящий в лунном свете, на рукоятке которого была надпись «Симон У а ый».
Меч начал извергать из себя мощный поток света. Раздался злобный рев. Все замерли, в растерянности. Что же теперь будет?! На потолке засияла черная звезда, окутанная сизым туманом. Закричав что-то непонятное, я начал яростно махать мечом во все стороны, круша все, что стояло на моем пути.
— Абрахам Укран Горлоитнг!
И вдруг, пол под ногами у мертвецов стал разверстываться, и в момент они провалились в бесконечную бездну.
Глава 7. Детище ада
— Сим… — Заикаясь, произнес Фирс. — Симон… Это… Как — это?
— Я правда… правда не знаю, Фирс. — оправдывался я.
— Нет, ты должен знать. Что произошло?
— Как бы это сказать? Он пришел, как ты и говорил…Стал говорить, что, если я перейду на его сторону, то он не убьет меня, а наоборот, сделает меня величественным и властным. Я, естественно, отказался… он сказал, что, мол, не доставайся ж ты никому…
— А, бог несчастный! Лермонтова читает!
— Не Лермонтова, а Пушкина, — возразила ему все знающая Адель.
— Какая разница! — вскипел Фирс. — Сейчас главное не то! Ты отказался и…
— Он наслал на меня этих… Мягко сказать, мертвяков.
Обойдя стороной ужасную дырищу в полу, мы направились в гостиную. Очень долго там сидели, пока Мина не произнесла:
— Детище ада!
— А? — не понял я.
— Ты — детище ада.
— Нет уж, извини, Мина! Это ты детище ада, а я не понятно чье!
— Нет, ничего подобного! Я порождение ада, а вот ты — как раз его детище!
— Хватит! — прикрикнул Фирс.
— Молчу…
— Надо что-то делать… Согласись, Сим, даже нам опасно жить с тобой.
— Да я же не собираюсь кидаться в вас стульями и бить палкой! — сорвался я с места.
— Конечно, не собираешься, но… Ты не можешь себя контролировать!
— Могу!
— Не можешь!
— Могу!
— Не можешь! — со всем своим египетским
— Мо…
— Замолчите! — рявкнул Афиноген. — Перестаньте сейчас же! Конечно, Сим, ты не собираешься нас убивать, но ты…Ты ведь брат Клима! — усмехнулся он. — А ему все равно, кого убивать!
— Я… не его…брат… Прекратите меня доставать этим проклятым Климом! — рассвирепел я и направился в свою комнату.
— Сим!…
На другое утро я не вышел к завтраку, мне захотелось сбежать из этого чертова дома, где от меня все шарахаются. Надел на себя плащ — невидимку (подарок Натана), и отправился на первый этаж.
Все уже завтракали, сидя за столом, и за то время, пока я крался к двери, не проронили ни одного слова. Осторожно открыв дверь, я вышел на улицу. Решил отправиться прямо к дому Евы, чтобы наблюдать за ней. Запрыгнув на карниз, увидел, как девочка с черными глазами ест и вместе с тем делает уроки. У нее был аккуратный почерк, низкие строчки и буквы наклонялись в левую сторону. Писала она также левой рукой, из чего я понял (как это ни странно), что она левша.
Мне надоело стоять в капюшоне, точнее, я весь от него взмок, и решил снять, но девочка, устав от уроков, подошла к окну, и я в смятенье уронил плащ. Беспомощным взглядом я проследил, как плащ падает на асфальт, и сделал отчаянную гримасу.
Девочка закричала. Я умоляюще потрясал руками и прикладывал палец к губам.
— Прошу тебя, тише! Не кричи, а то меня заметят! ДА ТИШЕ ЖЕ, Я СКАЗАЛ!
Ева в момент смолкла.
— Что вы здесь делаете?
— Стою…
— А… А почему именно тут? Здесь есть много других бал… А почему — это у вас такие большие зубы?
— Я… Понимаешь… Впусти меня, а потом отвечу.
Девочка немного колебалась, но, видимо, любопытство взяло верх, и она отошла от окна. Я, кряхтя, пролез в него и очутился на полу в большой комнате.
— Так-то лучше…
— Так почему у тебя такие огромные клыки?
— А, понимаешь… Только не кричи, я тебя есть не буду…
— Есть не будете? — не поняла Ева. — Вы что, каннибал?
— Нет, каннибалы — это люди, а я не человек, я — вампир.
Сначала в глазах Евы появился ужас, потом легкое оцепенение.
— Но вы ведь сказали, что не будете меня есть, правильно?
— Нет, нет! Что ты! Я питаюсь только крысами!
Взгляд девочки метнулся в сторону большой зеленой клетки, в которой сидела огромная толстая черная крыса.
— Любимчик не съедобный, — предупредила она.
— Да ладно тебе! Я почти не голодный! — заверил я ее, хотя с ночи ничего не ел.
— А что ты делал именно на моем карнизе? — полюбопытствовала Ева.