Самый эльфийский поцелуй
Шрифт:
– Будет сделано! – отозвалась Люля и исчезла.
«Отлично, а мне пора двигаться дальше».
Я вернулась в спальню и вышла на середину. Осмотревшись, попыталась понять, что теперь.
Вариант был только один – обыск.
И я сразу перешла к его реализации.
Первым решила осмотреть комод.
В верхнем ящике были какие-то разноцветные тетради. Судя по всему, конспекты с уроками.
Рядом старинные книги в красивых кожаных обложках. «Зельеваренье. Курс академии», «Основы зелий
Сверху толстый ежедневник, титул которого была украшен выбитым гербом. Именно за ежедневник я и взялась.
Дневник?
«Господи, пусть это будет дневник!»
Конечно, глупо было надеяться, что Катриэль вела личный дневник, куда записывала свои пакости.
Но вдруг повезет?
Должно же в этом мире мне хоть раз повезти?!
С замиранием сердца я открыла первую страницу и увидела…
Еще бы понять, что я такое увидела.
Я перелистнула еще пару страниц.
Суть изменилась мало.
Если вспомнить уроки химии в школе, то это похоже на формулы. Только знаки непонятные. Крючки, закорючки, кружочки. С таким же успехом можно было записывать химическую таблицу с помощью египетского языка.
Много исправлений, помарок, пояснительных записок. Например, "пересмотреть расход", "заменить", " пересчитать", "ошибка".
Получается, это рабочая тетрадь Катриэль, в которую она записывала опыты и эксперименты. Значит, здесь должен быть рецепт того яда.
Я захлопнула книжку и прижала её к груди.
«Не стоит оставлять её здесь. А вдруг кто-то найдет?»
Под «кто-то» я, конечно же, подразумевала Эшфорта. Тот точно найдет, если задастся целью. А декан задастся.
«Надо перепрятать! Вот только куда? Может, здесь где-нибудь магический тайник есть? Вряд ли. Иначе Катриэль точно им воспользовалась бы».
Я повернулась к комоду.
«А может, не стоит прятать?»
Вздохнув, я положила дневник назад и принялась изучать тетради.
Почерк Катриэль был ровный и красивый, буквы круглые, с симпатичными завитушками.
Мне до такого расти и расти. Настоящее каллиграфическое чудо.
А еще элва была очень организованной, педантичной и дисциплинированной. Десять толстых тетрадей: желтые, голубые, зеленые, красные и синие – по две каждого цвета. Желтый – это первый курс, голубой – второй и так далее. В каждой лекции списки вопросов, примеры контрольных и прочее, прочее.
Катриэль очень хорошо подготовилась, ничего не скажешь. Если что, можно будет потом всем этим воспользоваться. Тем более что закладки есть. И план работ.
– Еда! – громко произнесла Люля, возникая у кровати с небольшим подносом в маленьких ручонках.
От неожиданности
Медленно повернувшись, я изобразила на лице вежливую улыбку, стараясь ничем не выдать своего волнения.
– Спасибо.
– Кушайте на здоровьице, – улыбнулась домовушка.
Она поставила поднос на столик и исчезла, не забыв подмигнуть напоследок. Именно это заставило тревожно нахмуриться.
«Неужели домовушка обо всем догадалась?»
– Перерыв на завтрак, – пробормотала я, потирая ноющие виски, и села на стул. – Наконец-то нормально поем.
Но радость моя была недолгой.
Зелень. Очень много зелени. Салатик, заправленный кисловатым соусом и украшенный крохотными красными ягодками, с виду напоминающими клюкву. Небольшая сладкая лепешка с нарезанными аккуратными ломтиками фруктами, сверху что-то похожеe на взбитые сливки.
И ни грамма мяса, даже курочки.
«Да, Катя. Ничему тебя жизнь не учит. Уже дважды наступаешь на те же грабли – неправильно формулируешь просьбы!»
Но исправлять времени не было. Придется грызть салатик.
Я подцепила ягодку и уже собиралась отправить её в рот, как следом пришла очень важная мысль.
А вдруг меня снова хотят отравить!
Ягодка до рта не дошла.
Отложив вилку, я сложила руки на коленях и задумчиво уставилась на тарелки.
– Ну и как проверить все это на яды?
Есть хотелось страшно, даже салатик без грамма мяса. Живот болезненно сжимался, а во рту накопилась слюна. Но мозг настойчиво твердил, что доверять никому нельзя. И есть непроверенное не стоит.
– Так и с голоду помереть можно, – вздохнула я. – Катриэль же специалист по ядам. Она же должна уметь как-то проверять их наличие.
Еще бы знать как.
Тяжело вздохнув, я поводила ладонями над тарелками.
– Ахалай махалай?
Ничего.
Да я и не рассчитывала на успех.
Поэтому и принялась трогать все предметы по очереди. Вилку, ножи, провела пальцами по краю тарелки, потерла поднос, надеясь, что вот сейчас память Катриэль вспышкой озарит и расскажет мне всё, что надо.
Но время шло, еда оставалась на месте, желудок все так же болезненно ныл, и ничего не происходило.
– Надо менять тактику.
Поднявшись, я вновь направилась к комоду.
– Должны же быть у Катриэль какие-нибудь черновики, баночки, склянки с катализаторами или противоядием.
Небольшой саквояж из коричневой кожи нашелся в нижнем ящике. Он был доверху наполнен какими-то баночками, колбочками, склянками, мешочками и пучками трав, перевязанных тонкой тесемкой.
Всё было подписано и аккуратно сложено.