Самый интересный матч
Шрифт:
В раздевалку вернулись молча. Тишина. Только слышно, как позванивают ложечки в стаканах с чаем. Каждый думает про себя: удастся ли после перерыва сделать больше? И, словно разбивая лед сомнений, звучит голос Аркадьева:
– Ну что ж, товарищи, все идет пока хорошо.
– Ничего, Борис Андреевич, - в свою очередь, успокаивает его Леша Гринин, - еще сорок пять минут игры….
– Конечно, - кивает головой тренер, - я тоже так думаю.
Вроде бы никчемный разговор. Но все к нему прислушиваются. И спокойствие этих людей, их внутренняя собранность, их, если хотите, мужество передаются всем остальным.
И
Четвертый гол пришелся на мою долю. А пятый был забит в результате чрезвычайно эффектной и умной комбинации, весьма характерной для стиля игры нашей команды.
Мяч в центре поля получил Григорий Федотов. На полной скорости он стал смещаться в сторону правого края, увлекая за собой своего сторожа - центрального защитника южан. Правый край Алексей Гринин сразу же разгадал эту уловку своего старого товарища по спорту и буквально спринтерским рывком пошел на его место. А в это время правый полусредний Валентин Николаев ушел на место Гринина и стал продвигаться вперед, всем видом своим показывая, что передача от Федотова будет сделана ему. Да и в самом деле Григорий Иванович пасует ему, но сейчас же, как от стенки, мяч снова возвращается к Федотову. Одного мгновенного взгляда хватило ему, чтобы оценить обстановку: да, Алексей уже на месте. И тогда следует точнейший посыл мяча, Гринин с хода бьет, и… все мы бросаемся обнимать и целовать друг друга.
Дело сделано. Темп спадает. Команда уходит в защиту. И это сугубо неправильное решение чуть было не стоило нам золотых медалей. Воспользовавшись ослаблением натиска, волжане перешли в контратаку. Четырежды труднейшие мячи берет Никаноров. Отбивается изо всех сил зажита. До конца остаются считанные минуты. И в этот момент один из нападающих команды «Трактор» - кажется Попков - прорывается в штрафную площадь и бьет. Я вижу Никанорова в броске, вижу, как его вытянутые в невероятном усилии руки не достают оранжевый шар. Неужели гол?! Какое-то оцепенение находит на меня. А мяч, ударившись о перекладину, взмывает вверх и, обессиленный, падает на сетку с обратной стороны. Проходит еще мгновение, и мы слышим финальный свисток судьи. Сейчас его мелодия милей для нас всей музыки мира.
Ровно через год на финишной прямой чемпионата мы снова оказались грудь в грудь с московским «Динамо». Но если тогда наши коллективы вели в заключительных турах заочное единоборство, то теперь судьба свела нас лицом к лицу в решающем матче. В последнем матче первенства. Перед ним у динамовцев было 40 очков, у нас - 39. Их вполне устраивала ничья, нам нужна была победа, и только победа. Психологически преимущество было на стороне наших соперников. К их чести, нужно сказать, что ни одной минуты в их поведении на поле, в их манере игры не было явного стремления к глухой, бесцветной «нулевке», к ничьей ради ничьей.
Конечно, всем сердцем они желали быть первыми, но дрались за это право азартно, красиво и честно. Вероятно, поэтому тот матч, сыгранный нами 24 сентября 1948 года, стал самым ярким и самым драматичным не только в сезоне, но и, пожалуй, во всей истории нашего футбола. Во всяком случае, и сейчас, четырнадцать лет спустя, часто слышишь о нем волнующие рассказы на трибунах. Да, этот матч забыть нельзя.
И нельзя забыть тех, кто рядом с тобой или в команде, которая была на эти девяносто минут игры для нас «противником», разделил
Никаноров, Чистохвалов, Кочетков, Нырков, Водягин, Башашкин, Гринин, Николаев, В. Соловьев, Демин, Бобров. Это наша команда. Мы не смогли выставить из-за болезни Г. Федотова, динамовцы - В. Карцева.
Итак, борьбу начинали два исконных соперника, разделенные дистанцией всего лишь в одно очко. Это придавало встрече кубковый стиль, требовало от каждого из. участников максимальной собранности, не знающей предела решимости, железной воли.
И, словно желая подтвердить, что эти качества припасены в избытке, оба бойца начинают схватку точными ударами. Мы бросаемся в атаку, и на 4-й минуте с отличной подачи Вячеслава Соловьева я головой забиваю гол. Через одиннадцать минут Константин Бесков обманывает наших защитников, и… все приходится начинать сначала - 1:1.
Начался дождь. Поле становится скользким, как хорошо натертый паркет. Но это не снижает накала поединка. Трижды казалось, мяч влетит в наши ворота, но отлично играющая защита и поспевающий в штрафную несравнимый по выносливости и хладнокровию Демин спасает положение.
Вслед за каждой атакой динамовцев следует наша контратака. Вот Нырков навешивает мяч на штрафную площадку. В прыжке его достает Гринин, снижает, имитирует удар. К нему в ноги бросается один из защитников, но в последнюю долю секунды великолепным по точности исполнения и скрытности пасом Алексей отдает мяч открывшемуся Николаеву. Удар -и Хомич ничего не может поделать. 2:1. Счет держится до перерыва.
После отдыха снова на поле бушуют вихри атак. И вдруг… Мяч был у Савдунина. Он с края сильно послал его в центр - набегавшим Соловьеву и Бескову. К нему устремляется Иван Кочетков, хочет отбить, но делает неверное движение, срезает мяч, и он с огромной силой влетает в свои же собственные ворота….
Я стоял почти рядом и видел в эту горькую для всех нас минуту лицо центрального защитника. Ошеломленный, полный неописуемого отчаяния и горя, он схватился за голову и стоял в такой позе, уставившись на мяч. Можете смеяться, но в то трагическое мгновение мне вдруг представилось гениальное полотно Репина: «Царь Иван Грозный убивает своего сына». Право слово, в глазах нашего Ивана было написано не меньше ужаса. Потом его руки тяжело опустились, он повернулся и медленно пошел на свое место, один среди бушующих трибун, среди молчаливых товарищей и соперников. На башнях Восточной трибуны теперь чернели две двойки. И играть оставалось всего тридцать минут. Играть с равным по силе и получившим такую моральную фору противником.
Но в футболе - и в этом самая большая его прелесть - дело решают не только техника и тактика, виртуозность владения мячом и стройность плана. Иногда важнее тут общий дух, воля и решимость спортсмена, крепость нервов.
И в том, что произошло дальше, я вижу не каприз спортивного счастья, не волю случая, а железную закономерность. Она заключается в отличной волевой собранности нашей команды, в том, что тренеры подготовили ее к любым испытаниям, которые могут случиться на зеленом ковре футбольного поля. Если бы мы проявили хоть минутную растерянность, хоть минутную слабость, в этом матче небывалого напряжения, нас бы разгромили.