Самый красивый из берсальеров
Шрифт:
— Вы имеете в виду нашего?
— Совершенно точно, синьор комиссар… Нино Регацци. Не знаю, слыхали вы или нет, как он вел себя с девушками?
— Немного.
— Стихийное бедствие, синьор комиссар! Ну, и когда Монтасти вернулся, само собой, нашлись добрые души — шепнули ему на ушко, что в его отсутствие Элена не особенно горевала. Парень стал докапываться и в конце концов узнал имя берсальера. Дальше — больше, ему рассказали о репутации Регацци. Короче, Монтасти решил, что ему изменили, и впал в самое мрачное расположение духа. Знаете, синьор комиссар, я даже не раз корил его по вечерам: «Ma que, Лючано! Ты и так уже перебрал! И к чему тебе это? До добра не
Кабатчик поднял широкую, как валек прачки, ладонь и торжественно изрек:
— Клянусь головой своей покойной Эльвиры, так все и было!
— Ну, это только слова… — буркнул Дзамполь, которому доносчик внушал изрядное отвращение. — У нас, в Италии, вздумай кто-нибудь принимать всерьез угрозы и проклятия, что сыплются каждый день как из рога изобилия, очень скоро полстраны сидело бы под замком, а остальным пришлось бы охранять тюрьмы!
Ренато Бурдиджана рассердился. Как всякий человек, воображающий, будто сообщает необыкновенно важные сведения, а в ответ наталкивается на равнодушие и недоверие, он не мог скрыть обиду:
— Может, по-вашему, то, что случилось вчера вечером у меня в баре, — тоже пустая угроза и сотрясение воздуха?
Тарчинини подмигнул помощнику.
— Вы хотите сказать, что вчера произошла стычка между… как его там?.. Ах да, Лючано Монтасти и… Нино Регацци? — вкрадчиво спросил он.
— Вот именно, синьор комиссар!
Ромео поудобнее развалился в кресле, сложил руки на кругленьком брюшке и замурлыкал, как огромный кот.
— А вот это уже чертовски интересно… — заметил он. — Вы истинный помощник правосудия, синьор Бурдиджана…
Тупая и самодовольная физиономия кабатчика просияла от удовольствия.
— Может, вы нам несколько подробнее расскажете об этом происшествии, а?
Ренато с легким презрением взглянул на Дзамполя.
— Было часов семь-полвосьмого, синьор комиссар… Честно говоря, я не обратил внимания на время… Нельзя же обо всем подумать заранее, верно?
Тарчинини кивнул, и кабатчик воспринял это как поощрение.
— Как всегда или почти всегда по вечерам, Монтасти хандрил над бокалом вина… А тут откуда ни возьмись — берсальер. Ну, я сразу поглядел на Лючано, а тот еще ничего не заметил… Регацци — тот ни разу не встречался с женихом Элены, так что, если даже и увидел парня, все равно не заподозрил худого. Понимаете, синьор комиссар?
— Ma que! Еще бы!
— Берсальер выпил один за другим три карпано… И я подумал, что у него, должно быть, неприятности…
— Очевидно, он зашел к вам после встречи с домом Марино и братом Стеллы Дани.
— Ну, я в основном мыл бокалы да рюмки, а потому не очень-то смотрел, что делается на другом конце стойки… и только обернувшись, вдруг увидел… как думаете, что, синьор комиссар?
— Не знаю, но, надеюсь, вы нам расскажете!
— Я увидел, что Монтасти хлопает берсальера по плечу! Тот удивленно вытаращился на жениха Элены и спросил, чего ему надо.
Ренато Бурдиджана добросовестно описал дальнейшие подробности сцены между Нино и Лючано, правда для вящего интереса несколько драматизировав и приукрасив события.
— Ну вот, поэтому, прочитав в газете, что беднягу Регацци зарезали, я счел своим долгом поставить в известность полицию.
— И совершенно правильно! Вы на редкость сознательный гражданин, синьор Бурдиджана.
— К вашим услугам, синьор комиссар, и к услугам правосудия!
— Это одно и то же, синьор… Вы случайно не знаете, где живет Монтасти?
— Нет…
— А
— Тоже нет, но могу дать вам адрес его невесты, Элены Пеццато… Виа Карло Видуа, десять… Это тоже в квартале Сан-Альфонсо де Лиджори.
— Evidentemente! [26]
Выпроводив кабатчика, Дзамполь повернулся к шефу.
— В конечном счете, возможно, Анджело Дани ни при чем? — заметил он.
— Это мы решим, после того как немного побеседуем с Монтасти. Поехали на виа Карло Видуа, Алессандро!
Уже возле дома Пеццато инспектор предупредил, что днем у них очень мало шансов застать Элену.
26
Разумеется (итал.)
— Ebbene! [27] Тогда нам скажут, где она работает, и мы отправимся туда.
Полицейские долго звонили в дверь и, ничего не добившись, решили, что все семейство отсутствует. Но, когда они уже собирались уходить, Ромео вдруг схватил спутника за руку и велел прислушаться. Дзамполь тоже навострил уши и скоро уловил чьи-то крадущиеся шаги в глубине квартиры. Тарчинини рассердился и замолотил в дверь кулаками.
— Мы знаем, что тут кто-то есть! — крикнул он. — Отоприте, или нам придется вышибить дверь!
27
Ну, все-таки (итал.)
Прошло еще несколько секунд, потом мужской голос приказал:
— Открой, Эмилия!
Однако Эмилия, видимо испугавшись, начала возражать.
— Оттавио, умоляю тебя! Подумай, что ты… — услышали полицейские.
— Прекрати хныкать и отопри дверь!
В замке повернулся ключ — синьора Эмилия, очевидно, не привыкла спорить с мужем. Дверь отворилась, комиссар шагнул в квартиру, но почти сразу с живостью отскочил, не желая стоять под дулом охотничьего ружья. Дзамполь никак не ожидал столь резкого маневра, поэтому комиссар навалился на него всей тяжестью и, что хуже всего, пребольно наступил на ногу.
— Per bacco! [28] — взвыл Алессандро.
Пытаясь высвободить ногу, он резко толкнул шефа в спину, и тот, вне себя от ужаса, снова оказался перед самым дулом.
— Стойте! — грубо рявкнул державший ружье Оттавио.
Муж Джульетты с удовольствием выполнил бы приказ, но, потеряв равновесие, поскользнулся, с бешеной скоростью налетел прямо на ружье и, чтобы не упасть, инстинктивно вцепился в ствол. Оттавио от испуга спустил курок, и весь заряд дроби, пробив полу пиджака Тарчинини, угодил в пол у ног инспектора. Тот побледнел как полотно. Испуганный крик Эмилии, удивленный — Оттавио, проклятия Дзамполя и дикие вопли комиссара смешались в невыразимо разноголосый гул, а потом наступила гробовая тишина. Каждый думал, что могло произойти, если бы… Больше всех явно переживал Оттавио — дрожь сотрясала его с головы до ног. Алессандро, сердито сверкая глазами и угрожающе выставив вперед подбородок, надвинулся на хозяина дома и сунул ему под нос револьвер.
28
Здесь: черт возьми (итал.)