Самый разыскиваемый

Атаманов Михаил Александрович

– Внушает уважение!
– довольно проговорил Пузырь, разглядывая из-за моей спины схематичный рисунок.

– Интересно, интересно... Несколько мрачно и сурово выходит, это будет не парадный доспех, а настоящий тяжёлый боевой. И цвет металла должен быть только тёмным, иначе будет выглядеть несуразно, - задумчиво проговорил дварф, рассматривая набросок.

– Цвет матово чёрный, словно эбонитовый, - согласился я.
– А на нагруднике был ястреб на фоне скалы, рисунок контрастно белый вроде как серебряный.

– Очень интересно... Мне нужно будет правда просчитать оптимальную толщину пластин и массу, чтобы

Пётр смог сражаться в этом доспехе, а также придумать схему гибких шарниров для сочленений. Но определённо в этом что-то есть... Чем больше смотрю, тем мне всё больше и больше нравится. Ну-ка, дай мне карандаш и свой рисунок, - потребовал дварф.

Однако в эту самую секунду раздался тревожный крик оставленного дозорным на краше храма тёмного эльфа:

– Они идут! Их больше сотни!

Буквально сразу же в молельный зал прибежала Свелинна, которая до этого тихо сидела в одной из келий и корпела над учебником по магии, выучивая новые заклинания. Ещё спустя полминуты прибежала запыхавшаяся Найла, которая вместе с тремя другими бойцами несла дежурство на улице:

– Тревога! На горной дороге показалась большая колонна пеших солдат с факелами!

– Закрывайте двери на засов!
– скомандовал Пузырь.

Мы уже условились, что защитой храма будет руководитель именно Пётр Пузырь, как самый опытный в ратном деле из всех присутствующих. Поэтому я наравне с другими кинулся к двери и стал закрывать тяжёлые ставни. С сожалением посмотрел на оставшуюся снаружи искусно выполненную статую скорбящей женщины. Петька предлагал спрятать её внутри храма от возможного разрушения, но мы не смогли снять её с каменного постамента, а переносить статую богини вместе с многотонной подставкой было невозможно. Ворота захлопнулись, мы задвинули деревянный брус.

– Двое остаются здесь, завалите дверь мебелью. Остальные к окнам! Двое магов на крышу. Найла тоже на крышу и будь у котла со смолой!
– отдавал приказы Пузырь.

Я сам полез было на крышу, откуда можно было срезать нескольких наступающих врагов ещё на подходе, но Петька поставил меня у маленького узкого окошка-бойницы на ведущей на второй этаж лестнице. Спорить с командиром было неправильно, и я безропотно подчинился. Сам Пузырь остался у закрытых ворот, рассматривая через узкое смотровое окошко ведущую к храму прямую аллею. В руках у моего друга был тяжёлый арбалет.

– С ними двое магов, я чувствую колебания силы!
– раздался предупреждающий возглас Свелинны.

Маги... Этого только не хватало! Я бросил взгляд на патронташ с последней "антимагической" стрелой. Нет, не стоит. Слишком рано, да и сотворить ещё одну такую же стрелу вряд ли получится... Так что оставлю антимагическую стрелу только на самый-самый крайний случай. Тренькнула спускаемая тетива, кто-то из новых бойцов выстрелил вдаль со второго этажа.

– Не стрелять!
– раздался запоздалый приказ Петьки.
– Пусть подойдут ближе!

Теперь и я смог разглядеть наших противников. В конце аллеи появились тёмные длиннорукие фигуры. Орки! Враги не прятались и просто шли по мощёной камнем дороге колонной по трое. В основном я видел копейщиков с одноручными короткими копьями и небольшими круглыми обтянутыми кожей щитами. Ясно, лёгкая пехота, копейщики и метатели дротиков. "Крысы", как называли этот род войск сами орки. Без тяжёлой брони, но зато подвижные

и способные за день преодолевать огромные расстояния, появляясь неожиданно в тылу вражеских войск и отрезая пути отступления.

Насколько я слышал, далеко не все кланы орков признавали бойцов лёгкой пехоты, считая истинными бойцами лишь покрытых панцирями штурмовиков с кривыми мечами или свирепых берсеркеров, которые шли в бой обнажёнными и обожравшимися шаманскими варевами до полного одурения. Однако это не мешало отрядам "Крыс" считаться самыми успешными и богатыми среди других орочьих войск, поскольку никто кроме них не поставлял работорговцам так много пленников. И, что самое неприятное в нашем положении, "Крысы" были самыми дисциплинированными солдатами, обученными боевым перестроениям, тактике и совместным коллективным действиям. Честное слово, я бы больше обрадовался, увидев на аллее отряд тяжёлых латников орков - сильных, бронированных, свирепых и беспросветно тупых. Эти же противники могли доставить нам самые серьёзные проблемы.

К счастью, торопливый лучник нашей стороны оказался совсем никудышным стрелком. Противники не заметили пролетевшую в неизвестном направлении стрелу и спокойно приближались по ярко освещённой аллее, словно на параде. Я рассматривал сотника противников - невысокого чуть сгорбленного орка с длинными, как у обезьяны-орангутана руками. Орк не выглядел сильным и свирепым, и это было самое тревожное - если он стал сотником не за свою силу и размеры, то значит отличался чем-то другим. Например, интеллектом и командирскими способностями. Прости, Петька, но такого врага нельзя было оставлять в живых. Я спустил курок арбалета. Сгорбленный орк присел на корточки и ткнулся лицом в камни брусчатки. Следующие за ним копейщики остановились в нерешительности, один из них похоже окликнул неожиданно споткнувшегося на ровном месте командира.

– Не стрелять!
– раздался опять окрик Пузыря, хотя вроде скрываться было уже поздно.

Двое орков бросились к упавшему и подняли его за локти. Даже отсюда я расслышал дружный крик ярости. Орки грозно потрясали оружием и выкрикивали какие-то угрозы и ругань в нашу сторону. А потом одновременно, словно по приказу, рассыпались в стороны с хорошо просматриваемой дороги и укрылись за деревьями и кустами.

– Ну, вашу мать! Говорил же никому не стрелять!
– раздражённо рычал Петька.
– Нужно было дать им сперва зайти на подъём к храму, где они не смогли бы так просто укрыться. А теперь они предупреждены, что мы не спим и находимся в полной готовности.

– Прости, Пузырь, это я выстрелил. Мне крайне не понравился их командир, он показался слишком сообразительным и умелым, - признал я свою вину.

– Вот от тебя, Серый, я совсем не ожидал нарушения приказа. Иди теперь на крышу и удерживай врагов на расстоянии, сколько сможешь, - недовольно пробурчал Пузырь и вернулся к смотровому окошку.

На крыше было прохладно, сыро и всё также темно. Я подошёл к стене, обращённой к дороге. На длинной освещённой алле не было видно никаких перемещений, лишь брошенные на дороге ещё тлеющие факелы и труп сотника говорили о том, что враги нам не привиделись и на самом деле где-то существовали. Вот только где они? Эх, была бы сейчас рядом Ленка, она бы мигом определила с помощью поисковой магии, где же укрылась почти сотня вражеских солдат.