Самый страшный кошмар лета (сборник)

Щеглова Ирина Владимировна

Но где же те трое, что сверзлись с яблони? Мгновенно утонули? Но ведь так не бывает.

– Аня! – позвал Илья. Он подтянулся и, помогая себе руками, влез на спасительную яблоню.

Неподалеку плеснула вода. Илья встрепенулся. Над поверхностью воды показалась чья-то голова, и кто-то начал отчаянно грести к дереву, преодолевая водоворот.

– Илья, помоги! – он едва узнал голос Анны. Но сообразил быстро, пополз по длинной ветке, наклоняя ее своим телом к самой воде. Он видел, Аня задыхалась, она тащила что-то,

что мешало ей плыть.

– Аня, держись! – Он качнул ветку, вцепившись в нее одной рукой, другую протянул девушке, схватил ее, подтянул ближе и увидел.

Анна тащила бесчувственную Машу.

Вот она уже схватилась за ветку. Вот они вдвоем втащили Машу на дерево. Анна, хрипло дыша и отплевываясь, ругалась так, что у Ильи краснели уши.

– Вот он! – воскликнула Анна, выдирая из Машиных волос перламутровый гребень. – Я так и знала! – широко размахнувшись, она швырнула его в озеро. Гребень упал с тихим плеском, закружился в водовороте и исчез под водой. Маша судорожно вздохнула, закашлялась, изо рта потекла вода.

– Мне плохо, – пролепетала Маша и потеряла сознание.

– Ань, что это было? – Илью трясло от холода и ужаса. – Машка?! – Он обхватил холодное, мокрое тело девушки, прижал к себе и завопил: – Нет! Она не умерла!

– Илья, не ори ты так, я тебя умоляю! – застонала Анна. – Берем Машу и быстро возвращаемся, у нас нет времени.

Ее слова подействовали отрезвляюще. Илья мгновенно собрался, взвалил Машу на плечо, начал осторожно выбираться на берег.

Анна страховала его сзади.

– Бегом, – приказала она.

Снова подул ветер, сильный, пронизывающий, сгреб тучи в охапку, закрыл луну, исчезли длинные тени, все потонуло во тьме. Зашелестел унылый дождь по воде и траве. Спотыкаясь и чуть не падая, Илья почти галопом несся по тропинке к дому. Машка безжизненно висела у него на плече.

Навстречу из темноты шагнул кто-то. Егор… Не до него.

Бежали уже втроем. На ходу Егор сорвал с себя куртку, прикрыл Машкину спину. Все молчали. И это было страшнее всего.

Ввалились в избу, из сеней распахнулась дверь, Наташка выглянула с расширенными от ужаса глазами: «Сюда, скорее…» Илья внес Машу в горницу, осторожно опустил на диван у стены и только теперь смог разглядеть ее лицо. Белое, ни кровинки, тонкие волосы мокрыми прядями облепили лоб и щеки. Посиневшие веки неплотно прикрывали глаза.

– Отойдите все! – приказала Анна и склонилась над Машей. – Ну давай, милая, просыпайся, – приговаривала она, быстро стаскивая с Маши мокрую одежду. – Чего уставились? – прикрикнула резко и приказала: – Наташа, горячую воду, быстро!

Толкаясь и мешая друг другу, Илья, Пашка и Егор повалили на кухню. На печи стоял чугун с теплой водой. Но никто не знал, что с ним делать.

Спасибо, Наташа сообразила и быстро распорядилась – воду из чугуна вылить в лохань, печку затопить, новую воду поставить.

Илья

бегал туда-сюда с лоханью и ведрами. Анна по-прежнему хлопотала над Машей, ей помогала Наташа. Вдвоем они усадили неподвижную девушку в лохань с водой, потом растерли, завернули в одеяло и снова уложили на диван. Илье было приказано подогреть вино. Он было метнулся… Но в горнице появился еще кое-кто. Чокнутая тетка, о которой все забыли, очнулась и вышла из-за занавески, она заметно прихрамывала и выглядела весьма помятой и измученной, но держалась по-прежнему бесстрашно.

– Ну что, добилась своего! – набросилась она на Анну.

– Отстань, – отмахнулась та.

Но чокнутая и не подумала послушать Анну. Подошла и бесцеремонно отодвинула ее от девушки.

– Крестик на месте, – пробормотала. – Где моя сумка? – спросила, повернувшись к Илье. Он не знал. Поднялся переполох, никто не помнил, была ли при тетеньке сумка, когда ее подобрали на тропинке. Наконец, она сама сообразила посмотреть в своих вещах за занавеской. Сумка – простой холщовый мешок – нашлась сразу. Из нее чокнутая торжественно извлекла маленькую пластиковую бутылку с водой.

Ни на кого не глядя и ничего не спрашивая, она, бормоча себе под нос, отвинтила крышку и осторожно поднесла бутылку к Машиным губам. Полилась тонкая струйка воды. Тело девушки задрожало крупной дрожью, она распахнула глаза, судорожно глотнула и зашлась мучительным кашлем.

– С ума сошла, старая дура! – набросилась на чокнутую Наташа. Но Анна оборвала ее, дернув за руку. Наташа удивленно замолчала, глядя, как их гостья опять подносит к Машиным губам бутылку. Маша сжала зубы и повернула голову.

– Пей, девочка, это крещенская вода, – мягко приговаривала женщина. Илья смотрел и молча плакал от счастья. Машка была жива! Она крутила головой, кашляла, не хотела пить крещенскую воду, но была жива!

– Что смотришь! Твоих рук дело! Проклятая нежить! – набросилась чокнутая на Анну.

– Уймись! – та лишь слегка поморщилась, отстраняясь.

– Думаешь, отвела глаза, да? – наседала чокнутая. – Ты им отвела, а мне – фигушки! Я против тебя вооружена! – чокнутая размахивала руками и наступала на хмурую Анну. – Изыди! – кричала она. – Изыди, нечистая!

– Шла бы ты отсюда подобру-поздорову, – посоветовала Анна.

– Сейчас! Чтоб ты дальше по свету шастала, людей губила?! Нет тебе пощады и не будет! – и чокнутая плеснула в Анну водой из бутылки.

– Не переводи святую воду, пригодится еще, – посоветовала та. Чокнутая на секунду растерялась.

– Не действует, – забормотала она, – не может быть… подменила, проклятая!

– Делать мне больше нечего, – огрызнулась Анна.

Илья смотрел на них во все глаза.

– Эй, что тут происходит? – не выдержал он. – Кто эта женщина? О чем она говорит? Аня, в чем она тебя обвиняет?