Сан-Феличе. Книга вторая

Дюма-отец Александр

— Вот как? — спросил Маласпина. — Стало быть, это очень важная депеша?

— Чрезвычайно важная, ваше превосходительство. Маркиз выдал требуемую расписку, вернулся в ложу, и дверь закрылась за ним.

Князь как раз кончал читать депешу. Он протянул бумагу маркизу со словами:

— Держите, Маласпина, это по вашей части. Маркиз Маласпина взял депешу и прочитал следующий краткий и ужасный приказ:

«Препровождаю к вам Сан Феличе. Через двенадцать часов после прибытия в Неаполь она должна быть казнена.

Она

исповедовалась, следовательно, находится в состоянии Божьей благодати.

Фердинанд Б.»

Маласпина изумленно уставился на князя де Кассеро Стателла.

— Как это понять?

— А как хотите, любезный, поразмыслите, это ваше дело.

И князь снова погрузился в звуки «Matrimonimo segreto» 80 , шедевра бедняги Чимарозы, который только что умер в Венеции от страха, что его повесят в Неаполе.

Маласпина онемел. Он никогда не предполагал, что в число его обязанностей секретаря вице-короля входит устройство смертных казней.

80

«Тайный брак» (ит.)

Однако, как уже говорилось, маркиз был хоть и насмешливым, но послушным царедворцем, так что стоило князю обернуться к нему со словами: «Вы слышали?» — как он поклонился и вышел молча, но готовый повиноваться.

Он спустился по лестнице, у дверей театра сел в карету и велел везти себя в Викариа.

Еще и часа не прошло с тех пор, как туда прибыла Сан Феличе, разбитая горем, раздавленная страданиями, полуживая. Ее препроводили в камеру, примыкавшую к часовне, ту самую, где пережили свои предсмертные мгновения Чирилло, Карафа, Пиментель, Мантонне и Микеле.

Депеша сопровождалась единственной инструкцией:

«Его превосходительству князю де Кассеро Стателла поручается осуществить казнь этой женщины; за эту казнь он отвечает своей головой».

Маркиз Маласпина понял, что ему, действительно, следует поразмыслить, как выразился вице-король.

Он мог колебаться, прежде чем принять решение, но, приняв, неуклонно выполнял его.

Сев в карету, он крикнул кучеру:

— На улицу Вздохов-из-Бездны!

Читатель помнит, что на этой улице жил маэстро Дона-то, неаполитанский палач.

Остановившись у его двери, маркиз Маласпина почувствовал некоторое отвращение, помешавшее ему войти в это проклятое жилище.

— Позови маэстро Донато, — приказал он кучеру, — пусть выйдет ко мне на разговор.

Кучер соскочил с козел, отворил дверь и крикнул:

— Эй, маэстро Донато, выйдите-ка сюда! В ответ послышался женский голос:

— Отца нет в Неаполе.

— Как так твоего отца нет в Неаполе?! Он, что же, уволился, твой отец?

— Нет, ваше превосходительство, —

ответил, приближаясь, тот же голос. — Он в Салерно по служебным делам.

— По служебным? Что это значит? — удивился маркиз Маласпина. — Объясните, красотка.

И правда, в дверях показалась молодая женщина, а за нею мужчина, по виду ее любовник или муж.

— Ах, ваше превосходительство, все очень просто, — отвечала молодая женщина, не кто иная, как Марина. — Вчера умер его собрат по ремеслу из Салерно, вот отцу и придется совершить там четыре казни, две завтра, две послезавтра. Он уехал сегодня в полдень, а вернется послезавтра к вечеру.

— И он не оставил заместителя?

— С чего бы? Ведь такого приказа не было, а тюрьмы вроде бы почти пустые. Он и помощников забрал с собою, потому что не доверял чужим людям, с которыми прежде никогда не работал.

— А этот малый не мог бы в случае надобности его заменить? — спросил маркиз, указывая на стоящего за ней мужчину.

Джованни — читатель уже догадался, что это был Джованни, который достиг предела своих мечтаний, женившись на Марине, — отрицательно покачал головой.

— Я не палач, — сказал он, — я рыбак.

— Как же быть? — произнес Маласпина. — Посоветуйте, если не хотите помочь.

— Постойте-ка… Мне пришла одна мысль! В нашем квартале живут мясники, а мясники по большей части роялисты. Если они узнают, что надо повесить какого-нибудь якобинца, может быть, один из них согласится это сделать.

Маласпина понял, что это единственное возможное решение, и, так как его карета не могла проникнуть в лабиринт улочек, тянущихся между набережной и Старым рынком, отправился пешком на поиски палача-любителя.

Он тщетно пытался уговорить трех молодцов, которые отказались, невзирая на предложенные семьдесят пиастров и показанное им распоряжение за подписью короля произвести казнь в течение двенадцати часов.

Маласпина совсем уже было отчаялся и, выходя от последнего мясника, бормотал: «Не могу же я убить ее сам!» — как вдруг тот, осененный внезапной мыслью, окликнул маркиза.

— Ваше превосходительство, кажется, я придумал, как уладить ваше дело.

— Вот это удача, — с облегчением пробормотал Маласпина.

— У меня есть сосед… Он, правда, не мясник, а убойщик козлов, но вам ведь не обязательно нужен мясник, не так ли?

— Мне нужен человек, который, как вы только что сказали, уладит мое дело.

— Ну что ж, тогда обратитесь к Беккайо. Ему, бедняге, очень уж насолили республиканцы! Он рад будет им отплатить.

— А где живет этот Беккайо? — спросил маркиз.

— Поди-ка сюда, Пеппино! — крикнул мясник подростку, дремавшему на куче наполовину высохших бычьих шкур в углу лавки. — Поди сюда и проводи их превосходительство к дому Беккайо.