Санаторий строгого режима
Шрифт:
– Подождите, пожалуйста, вы обещали принести зеркало, – напомнила девушка.
– Ах да, надеялся, что ты не вспомнишь. – Он достал из кармана маленькое складное зеркальце, какие носят девушки в своих сумочках.
Вера взяла его в единственную свободную руку и поднесла к глазам. Отражение мало ее порадовало, сквозь стекло на нее смотрело страшное опухшее создание с синевой вокруг глаз и распухшей с одной стороны скулой. Бровь так же видимо была зашита.
Степан Степанович проследив за ее взглядом тут же сказал:
– У меня был чуток само рассасывающихся ниток, так что бровь я тебе зашил
– Спасибо! – Только и смогла вымолвить она, после чего захлопнула зеркальце и передала его доктору.
Она снова улеглась на кровать и, свернувшись калачиком, закрыла глаза, но тут же взвыла от боли.
– Что случилось? – Вернулся доктор.
Вера схватилась за запястье, которое было пристегнуто наручниками. Только тут он заметил, что оно сильно распухло и там, где металл соприкасался с кожей, проступила кровь.
– Да уж, сейчас и эту неприятность решим, у тебя зажила вторая рука, давай попросим охранника пристегнуть ее, а эту рану обработаем. – Так и поступили и, хотя наручники причиняли явный дискомфорт, все же стало намного легче, но надолго ли…
Чем заняться лежа в больничной палате и будучи прикованной к кровати? Правильно – думать, но о чем? В голове Веры вдруг возникла мелодия сперва тихая и ненавязчивая, а за ней начали всплывать и слова детской песенки, про облака, которые словно белогривые лошадки мчатся по небу. Настроение стало чуть лучше, это уже что-то мелкая, но все-таки победа, значит, память вернется, на это просто нужно время. Пребывая в таком приподнятом настроении, Вера решила продолжить мозговой штурм. Она начала произносить вслух свое имя на разные лады, прислушиваясь при этом к собственным эмоциям. Ну, должно же возникнуть хоть какое-то ощущение чего-то знакомого, но нет, собственное имя не вызвало никаких эмоций, она так и не вспомнила, чтобы кто-то ее когда-то называл Верой, Верочкой, Верунчиком.
Не важно, это была только попытка, нужно придумать еще что-то, например, попытаться вспомнить сына, уж рождение ребенка точно оставляет неизгладимый след в душе каждой женщины. Она снова напряглась что было сил, но ничего, абсолютно ничего не смогла вспомнить. Ни то, что самого сына, не было в душе ни малейшего ощущения нежности, никаких эмоций, связанных с тоской по ребенку и вообще ничего из того, что могла бы испытывать мать в разлуке со своим чадом. Что ж, тут тоже промах.
От этой долгой и напряженной работы над собой, Вера выбилась из сил, у нее было ощущение, будто она в одиночку поле перепахала. И девушка снова погрузилась в сон, на этот раз без всяких картинок и эмоций, она просто выключилась, забывшись на всю ночь от того кошмара, в который превратилась ее жизнь.
Утро было безрадостным, Вера проснулась так же внезапно, как и погрузилась в сон. Похоже, теперь этот «День Сурка», никогда не закончится и она так и станет засыпать и просыпаться, видя одну и ту же картинку и пытаясь справиться с собственной беспомощностью.
Что же ее разбудило? Ах да, этот ужасный звук скрежета, какого-то лязганья и криков какой-то девушки. Похоже, кому-то сейчас очень больно, в коридоре слышались еще какие-то голоса, и все они были мужскими. Вера прислушалась к разговорам, похоже, охранники привезли еще какую-то заключенную,
Но вот все стихло, похоже, девушке дали обезболивающее или успокоительное, но она затихла, и вой больше не возобновлялся. А вместе с ним затихли и остальные голоса, Вера слышала только изредка шаги тех, кто ходил по коридору и клацанье решеток которые, по всей видимости, запирали двери соседних палат, так же как и ее.
Чтобы хоть чем-то себя развлечь, Вера начала снова свой «мозговой штурм», все-таки вчера ей удалось добиться пусть минимальных, но все же результатов, а значит, память можно возродить, приложив к этому максимум усилий. Она снова напряглась, пытаясь представить свой дом, свою работу, родителей, погрузившись в состояние едва ли не близкое к трансу, но тут же услышала уже знакомый голос и как-то мгновенно вынырнула из своего забытья.
– Ну что тут у нас? Как спалось моей пациентке?
– Хорошо спалось, наверное, только вот лежать уже сил нет. У меня все кости болят, кажется не от повреждений, а от нехватки движения.
– Это да, я понимаю, как раз думал назначить тебе с сегодняшнего дня курс упражнений, с ними и развлечешься немного и заодно разработаешь застоявшиеся мышцы, так что попозже к тебе придет Валентин Ефимович, он поможет встать и выполнить то, что намечено. А еще я попросил руководство пригласить к нам мозгоправа, ты знаешь, мне даже не отказали, хотя я был уверен в том, что тебя никто не захочет лечить. Так что считай, что тебе повезло.
– Меня что считают психически больной?
– Нет, что ты, с тобой поработает специалист, у которого есть опыт именно по восстановлению памяти после подобных твоей, травм. Знаешь ли, я хоть и врач широкого профиля, но мозг – не мое направление, тут я бессилен, а Алла Борисовна как раз с подобными случаями и работает. Да и откровенно говоря, она единственный доктор, согласившийся приехать колонию, у нее тут личная заинтересованность, ну да нас это никак не касается, главное чтоб помогла.
– Это точно. А когда она приедет? Мне уже невтерпеж выбраться отсюда, хоть за пределами больницы, наверняка и не сладко, но лежать овощем на кушетке еще хуже. Лучше уж определенность, чем такое неведение, как у меня.
– Да вот как раз сегодня она и обещала приехать на первый сеанс, ну а дальше уж как пойдет. Пока ей нужно оценить твое состояние и решить, готова ли она в целом с тобой работать.
– Отлично, я очень надеюсь, что она возьмется за меня и главное поможет вспомнить все.
Все будет хорошо, отдыхай пока и Валентина Ефимовича, если будешь его слушаться, то скоро сможешь бегать.
– Где уж тут бегать? Я б и сейчас побежала, да некуда. – Грустно вздохнула девушка.
– Ну да, прости, что-то я совсем забылся, с сегодняшней утренней суматохой, странно, что еще имя свое не забыл. В общем, отдыхай пока. – Доктор встал и собрался выйти, но Вера его остановила.
– А что там за крики были?
– То подруга твоя Миронова сильно поранилась на производстве, но не переживай уже все хорошо, кровотечение остановили, жить будет, а повезет, может и руку спасем. Хотя да, ты же не помнишь.