Санаторий
Шрифт:
— Странно, — сказала Тамара, — я тоже его видела таким, как Вера говорит…
— Давайте оставим эти обсуждения на ужин, — недовольно предложил Гриша, — а сейчас у нас более важное дело на повестке стоит…
И мы дружно уселись в Уазик и покатили по боковой аллее к выезду с территории санатория. Когда мы миновали стелу с названием, Вера высказалась еще раз.
— И вот эти буквы, — она показала направо, — буквально вчера были зелеными, а сейчас они белые… странно все это.
— Да не были они никогда
— И мне сдается, что надпись белой была, — поддакнула Тамара, — показалось тебе просто.
— Приехали, — сказал Гриша через полторы минуты, — вот провал, вон болота, мы их с Иваном одолеть пытались и не одолели.
— А вот волки, — тихо добавила Вера, указывая на ту сторону провала.
И действительно, там сидели и лежали три штуки больших серых собак, которые действительно могли оказаться и волками.
— Может собаки бродячие? — высказал я такое предположение.
— Может и собаки, — рассеянно отвечал Гриша, — Ваня, доставай телефон и связывайся с этим капитаном.
— Эх, капитан-капитан, — вспомнил я цитату из классика, — никогда не быть тебе майором.
— Но-но, — строго осадил меня милиционер, — я ведь тоже капитан.
Ничего я ему отвечать не стал, а просто аккуратно вынул из кармана Турайю и нажал кнопку включения.
— Блин, как тут список входящих звонков-то посмотреть, никто не знает? — попросил я у народа.
— Наверно надо нажать на зелененькую кнопку, — предположила Тамара, — как на обычных мобилках.
Я тут же на нее нажал, на эту кнопку, но ничего не произошло.
— Надо было записать их телефон, — с некоторым запозданием произнесла здравую мысль Вера.
— Надо было, — согласился с ней я, — но теперь уже поздно. На 112 что ли звоним?
— Подожди, — тормознул меня Гриша, — полчаса еще не прошло — они вот-вот сами появятся или позвонят. А пока мы тут ждем, — обратился он к Вере, — ты бы дорассказала, что там этот мужик сказал… в болотном тумане который был, когда вы грибы собирали.
— Пожалуйста, — пожала Вера плечами, — у мен секретов нет — он рассказал мне и Маринке, что с нами произойдет в течение следующего года.
— И что, оно произошло? — спросил я, — ну сбылись его предсказания?
— Ты будешь смеяться, но да… почти все, за одним исключением… да и то, это исключение касается этого вот месяца уже.
— И что это за исключение? — заглотнул крючок Гриша, а я добавил, — а что сбылось, это тоже интересно?
— Отвечаю сначала на твой вопрос, — указала Вера пальцем на меня, — мне повысили зарплату на службе…
— А ты разве не хозяйка этот салона? — не смог не задать такого вопроса я, — не сама себе оклад устанавливаеш?
— Ну что ты, — усмехнулась она, — до владельца бизнеса я еще не
— Ничего себе, — синхронно произнесли мы с Гришей, Тамарка промолчала, а закончил я один, — ты просто биржевой делец какой-то, как этот… Уоррен Баффет.
— До Баффета мне еще далеко, — тряхнула она головой, — но я стараюсь. И еще с мужем разошлась именно в тот месяц и день, что напророчил этот хмырь с болота.
— Ну это ты, допустим, могла непроизвольно подогнать ситуацию под его слова, — заметил я, — но ладно. А что не сбылось?
— Он сказал, что я умру в сентябре этого года, но этот срок уже прошел, — просто сообщила она.
— Мдаааа, — протянул я, — не хотел бы я с таким прорицателем встречаться… ну их в болото такие предсказания.
Но тут ожил телефон, призывно затренькав на всю округу — волки на другой стороне ямы аж подпрыгнули в воздух, но быстро успокоились.
— Иван? — спросил меня знакомый голос.
— Так точно, он самый.
— Вот какая штука, Ваня, — продолжил он, — мы сейчас находимся в Подгородецком санатории, и тут все в порядке. Никаких провалов по дороге нам не встретилось.
— Ни хрена себе, — растерялся я, мои напарники тоже, — а где вы там стоите, в этом санатории?
— На центральной площади, — ответил капитан, — слева вход в столовую, справа памятник Ленину, прямо администрация… директор санатория рядом, могу ей трубку передать.
— Передайте, конечно, — попросил я.
— Алло, — раздался в трубке сиплый прокуренный голос женщины явно за сорок, — с кем говорю.
— Это Иван Воронцов, — ответил я, — оформился на две недели вчера утром.
— Таааак, — начала вспоминать она, — мне надо посмотреть в документы… но что-то мне подсказывает, что был у нас такой, но его срок уже закончился и он уехал.
— Ладно, — продолжил я, — а такие имена, как Афанасий Белов и Ирина Соколова, вам ничего не говорят?
— Уж очень распространенные фамилии, — пробубнила она в ответ, — сразу и не скажу.
— А милиционер… ну то есть полицейский Григорий Пашков — его знаете?
— Ну как же, — взволновалась она, — приезжал такой, расследовал одно дело, но когда это было, сразу не припомню.
— Стоп, — начал чесать макушку я, — вы же там рядом с Лениным стоите?
— Ну да, — растерянно ответила она, — вот оно тут.
— Скажите — правая рука у него поднята вверх или опущена?
— А при чем тут это вообще?
— Просто скажите и все, — потребовал я.
— Ну поднята, — после некоторой заминки сказала она, — он ей как бы указывает дорогу, по которой нам всем надо идти…