Сандарская академия магии. Carpe Diem

Анжело Алекс

– Он всё время был у Вас? – спросил я, осторожно и бережно забирая артефакт из рук лорда Лотиана.

Отец Вольграма кивнул, внимательно наблюдая за моей реакцией, а затем добавил:

– Я хотел вернуть его, когда ты закончишь академию, – твёрдым голосом произнёс он.

– Но обстоятельства распорядились по-другому, – устало добавил он, присаживаясь в кресло, которое совсем недавно занимал Алекс.

– Расскажите мне всё, – напряженным голосом спросил я, родовой артефакт пробудил плохие воспоминания, лицо матери и отца, которых помнил совсем смутно, и только их портреты,

висящие в нашем старом поместье освежали память и не давали забыть.

Всё тело напряглось и хорошее настроение улетучилось без следа, оставляя вместо себя горечь утраты.

– Родовой артефакт жизни вашей семьи, хранился в специальном хорошо защищенном месте, вместе с регалиями нашей семьи. Совсем не давно посетив то хранилище я с удивлением заметил, что главный камень стал сиять намного ярче, – поведал он, а затем решительно добавил: – Думаю, ты понимаешь, что это может означать,

Руки слегка задрожали – да, я понимал. Шумно сглотнув смотрел на важную вещицу и сверкавший магический камень. Появился лучик надежды, но настолько слабый и призрачный, ведь стоит открыть верхнюю крышку и меня могло постигнуть глубокое разочарование.

– Только ты, можешь его открыть. Никому другому, в ком не течёт кровь рода Лассандир это не под силу, именно поэтому я пришёл к тебе, хотя до сих пор не уверен, что мои предположения верны, – проговорил лорд Лотиан, напряженно глядя на артефакт в моих руках, ожидая моих действий.

Дыхание перехватило, но мне хватило секунды для того чтобы решиться и быстрым движением руки распахнуть крышку артефакта, а затем шумно выдохнуть и замереть, оцепенеть от увиденного. Внутри в самом центре ярко светились два кристалла, один белого, а другой слегка голубого оттенка.

Лорд Лотиан увидев, что оказалось внутри, медленно встал и сделал пару шагов к парню ставшему почти родным сыном, затем положив руку на плечо Алекса произнёс:

– Алекс, ты теперь не один. У тебя есть близкий родственник и вероятней всего сестра, – прозвучал проникновенный голос.

Слова лорда Лотиана звучали приглушенно словно через толстый кусок ваты, я завороженно смотрел на мерцание кристаллов и не мог до конца поверить в правдивость увиденного, ведь столько лет быть убежденным, что ты один, и узнать обратное, когда надежда на это давно покинула тебя.

***

Василиса

Показалось, что время замедлилось, меня страстно целовали, а я плавилась в словно мороженое от ощущения его тепла. Тонкий слой ткани оказался слабой преградой и не мешал прекрасно чувствовать горячее тело огневика. Именно сейчас в безумстве чувств и ощущений, возникла мысль: жар и холод – идеальное сочетание.

Даже когда рука Вольграма опустилась намного ниже талии, я не придала этому особого значения, просто не заметила, всё происходящее казалось настолько естественным и правильным, сознание накрыло, а здравые мысли улетучились радостно помахав ручкой на прощание.

Даже не представляю сколько бы продолжался этот поцелуй, если бы нехватка воздуха не накрыла меня.

С трудом разрывая поцелуй и лихорадочно дыша, пытаясь восстановить дыхание, я взглянула на Вольграма, который даже не думал меня отпускать, а наоборот ещё сильнее

прижимая к себе. Он тоже пристально смотрел на меня, но его взгляд казался слегка мутным.

Внезапно, внимание привлекла моя рука, которой держалась за плечо огневика. Возглас застрял в горле, я испугалась, от локтя и до самого запястья, руку покрывали странные узоры, подобно которым никогда не видела.

Вольграм заметив, как напряглось моё тело, а в глазах плескалось непонимание и страх, мгновенно заменивший все приятные чувства от поцелуя, не переставая обнимать, чуть наклонив голову тихо прошептал:

– Тише, тише. Лиса, всё хорошо, – произнёс неожиданно ласково, поглаживая рукой мою спину.

Стало определённо спокойнее, но вокруг начал нарастать гул. Чёрт! Настолько забылась во всех своих чувствах и этой сказочной атмосфере, что совсем забыла в каком месте мы находимся и кто нас окружает. Я запуталась: с одной стороны жутко волновалась из-за узора на руке, а с другой дико засмущалась от своего поступка. Выход нашла весьма странный, как в одном из самых распространенных заблуждений, что страусы прячут голову в песок, я уткнулась носом в его ключицу, скрываясь от всех взоров.

Вольграм негромко засмеялся, а я стала немного злится оправляясь от смущения, никогда не любила смеха над собой, даже если ничего плохого ввиду не имели.

– Прошу прощения, концерт окончен, – громко и чётко произнёс огневик, и следом полыхнула вспышка, слегка ослепившая меня.

Стало не так светло и я сделала попытку отстранится от Вольграма, но получилось совсем чуть-чуть несколько сантиметров, его руки находились на моей талии сцепленные сзади и заключали меня в кольцо.

«Хм, опять его комната» – узнала помещение, но внутренне радуясь, что больше не нахожусь на обозрении у всех.

– Отпусти, – произнесла негромко я, пытаясь вырваться из его плена.

Даже не целуя его, дыхание не желало прийти в норму и было быстрым, частым, а по телу словно бродили искорки тока, особенно в том месте где его руки касались моей одежды.

– Теперь отпусти? Ты определись в своих желаниях Лиса, – соблазнительно произнёс он, а в его глазах словно опять был огонь.

Отрывая от него взгляд, смотря в сторону не заметила, как стала нервно покусывать нижнюю губу. Недавний рисунок на руке почти пропал, но беспокойство связанное с ним осталось.

– Что было с моей рукой? – спросила я также несмотря на него, вообще глядя в сторону и почему-то получилось так, что в том направлении, как раз расположилась большая, широкая кровать.

– С чего ты решила, что я знаю? – раздался его бархатный голос от которого пошли мурашки по всему телу.

– Ты успокаивал меня и вёл себя так, что я теперь точно уверена, ты знаешь, – произнесла я слегка охрипшим голосом.

– Поцелуешь меня скажу, – ехидно ответили мне.

Я резко повернулась в его сторону, намереваясь, произнести что-то возмущенное, но посмотрев на лицо Вольграма, сразу передумала. Парень хоть и ехидничал, но его улыбка и блеск в глазах выдавали искрению радость этого человека, если это не так, то я совсем ничего не мыслю в людях. Сердце словно перестроилось на другой радостный ритм.