Сангвис ире
Шрифт:
Крик предателя смешался с безумным смехом, означавшим не только боль, но и победу.
И только тогда он понял, что потерпит поражение, если будет сражаться. Его сыны погибнут, а все, кого он поклялся защищать, будут поглощены рожденным варпом безумием.
Ярость требовала, чтобы он сражался. В его жилах бурлила ненависть, призывающая рубить, колоть и уничтожить эту мерзкую пародию на человека, которого он когда-то называл братом. Но он не мог поддаться злобе, не мог отдаться мести и бездумному насилию. Нужно было защитить правду, которая
Он бросился во тьму, позволяя ей поглотить себя, холоду бездны наполнить его легкие, заморозить жилы, замедлить мысли, пока его существо не растворилось.
Каллистарий боролся, самопожертвование Веспесарио наполняло его потоком воспоминаний, разрывая лед в его мыслях, заставляя его думать только об одном — убить предателя!
Отпрянув от тела Веспесарио, Каллистарий не обратил внимания на то, как последние искры жизни покинули тело Кровавого Ангела. Он все же смог передать последнее предупреждение.
— Мостик! — рявкнул Каллистарий. Он переключился на командный канал: — Капитан Рафаэль, вам необходимо немедленно отправить подкрепление!
— Объясни, что все это значит, брат-библиарий, — потребовал Дионей, когда Каллистарий покинул комнату и отправился дальше по коридору. — Что ты увидел?
— Ловушка, брат-сержант. Ужасная, коварная ловушка!
Веспесарио разбил остатки двери на мостик, создав достаточно большой проход. Позади него штурмовой болтер сержанта Адония ревел еще несколько секунд, пока он отбивал очередную атаку генокрадов.
Протиснувшись на мостик, Веспесарио оказался в полной темноте. Свет излучали только мигающие индикаторы на панели справа и красное свечение от экрана впереди него. Авточувства его брони переключались между различными спектрами и остановились на термальном режиме. Даже после этого ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что с консолью под центральным дисплеем что-то не так.
Переплетение кабелей и проводов создавало сеть вокруг чего-то органического. Определить, где соприкасались техника и плоть было сложно, но в серых оттенках холодного воздуха он смог рассмотреть, что казавшееся ему сморщившимися трубами на самом деле оказалось ребристой плотью, покрытой черным хитином. Сверху расположился узел, который оказался локтем и куском панциря за плечом.
Хотя большая часть тела находилась где-то в куче техники, чудовище было как минимум в два раза больше терминатора. Две руки существа похожие на человеческие медленно сгибались и разгибались, сжимающиеся трехпалые лапы выглядели угрожающе даже во сне. Нижние конечности представляли собой подергивающиеся мелкие пальцы, увенчанные тонкими когтями. Грудь и живот существа были закрыты хитином, покрытым случайными выступами и скоплениями небольших твердых наростов похожих на бородавки.
Веспесарио перевел взгляд на огромную, самую большую из тех что он видел, монструозную голову. Кабели вели к отверстиями расположенными на гребне головы, из которых капал ихор. Рот существа был открыт и полон кривых и тупых клыков, но медленно открывающиеся глаза, в которых сверкал злобный инопланетный разум, были ему очень хорошо знакомы.
Веспесарио не мог понять происходящее, за все годы
Была еще одна деталь, настолько нереальная, что он, поначалу, не обратил на неё внимания.
Он увидел во лбу полумеханического монстра третий глаз, на мгновение встретился с ним взглядом, и время потеряло свой смысл.
Он взмыл вверх, подобно пеплу над костром, покинул свое слабое тело и оказался в объятьях любящего бога. Братство и общность, долг и самопожертвование — рой понимал эти ценности и разделял их.
Рой выживает, и он выживет вместе с ним. Придут другие, похожие на первых из принятых и похожие на него. Они также станут частью роя и познают бесконечную радость общности.
Такое уже случалось, и случится снова. Рой бесконечен, он заманивает любопытных и верных долгу, принимая их в свое лоно, чтобы подпитывать последующие поколения.
После того, как Веспесарио пережил пустыни и пришел к людям Крови, он не боялся ничего. Ни смерти на поле боя, ни ранения, ни мучений. Он не мог испытывать ужас от материального, но картина вечной жизни роя, высасывающего жизнь их тех, кого он захватывает, использующего их для поиска новых жертв, наполнила его очень реальным страхом.
«Знамение Отчаяния» — не странствующая угроза, не случайный гость миров и систем, выброшенный течениями варпа. За его движением стоит цель, продиктованная волей раздутого существа, управляющего роем и представляющего собой нечто намного превосходящее обычного патриарха генокрадов. Этот корабль, сердце космического скитальца, дал генокрадам нечто новое, встряхнувшее их, изменившее генетику и судьбу чудовищ, находившихся на борту.
Третий глаз являлся доказательством мерзкого кровосмешения роя в десяти, а может быть и больше, поколениях.
Глаз Навигатора, генетическая мутация, выведенная для Домов Навигаторов во время Темной Эры технологий, позволяющая им заглядывать в варп и управлять кораблем.
Эти гены, скрещенные с чужаками множество раз, через новых человеческих носителей, в попытке случайным образом довести до совершенства созданное в лабораториях учеными Терры, создали навигатора-патриарха.
Столетиями скиталец передвигался по галактике, ориентируясь на резонанс людских мыслей, появляясь у населенных миров и дрейфующих кораблей, исчезая в варпе, поймав в ловушку тех, кто пришел исследовать и побеждать. Древний корабль, полный археотехнологий и потерянных знаний настолько могучих, что даже Кровавые Ангелы не стали бы уничтожать его сразу. Идеальное прикрытие и идеальная приманка для адептов Бога Машины, миссионеров Экклезиархии, слуг Империума любого ранга и статуса, поддавшихся ложному искушению славы и наживы.