Санитар каменных джунглей 2
Шрифт:
От шума проснулись и другие обитатели торговой площади. Тут и там начали шевелиться кучки песка, и теперь перед группой появилось три десятка высушенных и обессилевших мертвецов. Некоторые из них были покалечены, но все равно продолжали, шипя и пытаясь рычать, ползти к желанной добыче. Теперь уже ранд решил посмотреть насколько противник страшен, и за несколько секунд расправился с силами противника.
Едва заметным человеческому глазу движением он черной тенью метался от одного скелета к другому просто и беззатейливо отрывая тем головы. Вывод сделан — противник плевый, а значит можно приступать непосредственно
Крепость в центре города когда-то была неприступной. Стены высотой с девятиэтажный дом, многочисленные бойницы и полуразрушенные устройства для метания камней. Наверху также виднеются и окна, чтобы господин мог смотреть свысока на мельтешащую где-то внизу челядь. Можно было бы истратить весь запас ступеней, и только в таком случае Зверь смог бы забраться на стену. Но смысла в этом особого нет.
Сейчас вход в замок был перекрыт лишь трухлявой металлической решеткой. Когда-то были и ворота, но время не пощадило и их.
Один взмах лапой, и решетка рассыпалась, подняв в воздух ворох пыли и заставив Зверя звучно чихнуть.
*ФФФФФФФФАВ!!!*
Громкий звук эхом прокатился по монументальному строению, отдаваясь гулом от стен многочисленных коридоров. Воцарилась тишина, и все замерли.
— Ну ты и дебил, конечно, — голосом народа снова выступила бабка. Она, как и все здесь присутствующие, отчетливо ощущала дрожь земли, и слышала как из глубоких недр замка приближается гул и топот тысяч костлявых ног.
Глава 23
*ГРРРРРРАВ!*
Злобно оскалившись, Зверь громогласно рыкнул, заглушая шум приближающейся орды. Всё его тело напряглось, а кольчуга чуть не разошлась по швам из-за вздувшихся бугристых мышц. Зверь готов к бою, он жаждет его, и еле сдерживается, чтобы не рвануть вперед, в самую гущу, чтобы лично, в одиночку расправится с многотысячной ордой.
— Стоять, собака! — Рявкнула бабка, и черный монстр, что приготовился рвануть вперед лишь увидев показавшихся вдалеке первых мертвецов, послушно замер. — Старый чёрт, слева вставай, прикрывайся херовиной. Увидишь умную тварь, предупреди, и меняйся с ним местами! Ты! — она указала на девушку, отчего та вздрогнула, — Хвостом за мной ходишь! А где мелкая дрянь? — она завертела головой, не замечая стоящую прямо перед ней Машу.
— Тут я… — отозвалась девочка, помахав рукой прямо перед лицом бабки.
— Вот и говорю, дрянь как есть. Иди ищи мразь разумную. Тебя же зомби не видят? Вот и шагай отсель, а то бесишь!
Никто не стал спорить, разве что Зверь сделал пару шагов вперед, чтобы взять на себя основную массу зомби. Старик хоть и бесстрашный, но не всесильный. В отличие от Ранда.
После ворот сразу начинался длинный, под сотню метров коридор. Вширь примерно метров семь, так что дед и Зверь поместились с относительным комфортом, полностью перекрыв его, но при этом не сильно мешая друг другу.
Ранд, расслабившись оттого что командование на себя взяла бабка, определенно имеющая в этом какой-то опыт, спохватился лишь в последний момент. О шипах-то никто не подумал. До мертвецов оставалось всего ничего, и он успел вытащить их из земли лишь на метр, но и сами зомби особым ростом не отличались, так что этого вполне хватило. Да, старуха, конечно, молодец, но как ни крути, старый мозг
Зверь сразу обратил внимание, что в этом мире имеются иные виды зомби. Да и вообще, они отличаются. Громилы достигают лишь человеческого роста, но чуть шире, и руки длиннее. Двигаются они куда быстрее, чем земные, а удары примерно сравнимы по силе, опять же, за счет скорости. Местные плевуны устроены совершенно иначе, и в качестве снарядов используют шипы. Возможно подобный вид просто более продвинутый, и на земле им только предстоит появиться.
В верхней части спины у них утолщение, из которого торчит костяная трубка. Для выстрела им просто надо немного нагнуться, и из этой трубки на приличной скорости вылетает шип, длиной примерно в десять сантиметров. Причем шип с мелкими зазубринами, в этом Зверь убедился, когда после первого залпа ему пришлось выковыривать несколько снарядов из себя. Кольчугу пробивают, но не сильно, всё-таки какими-то защитными свойствами она обладает.
— Лика, займись старым дурнем! А ты, дебил, щит выше держи! — продолжила раздавать команды старуха после первого залпа десятка плевунов. Деду в плечо угодил шип, и теперь он безуспешно пытался его выдрать, что-то неразборчиво рыча и обливаясь кровью.
Но Ранд уже забыл о своих товарищах. Толпа стремительно приближалась, и он забыв про своих товарищей, не выдержал, и рванул вперед, перемахнув через шипа. Словно бульдозер он пёр вперед, подминая под себя коротышек, игнорируя попадания плевунов и удары громил. Его кольчуга звенела под множеством ударов, зубы скребли по металлу, не в силах прокусить его, и черного монстра вскоре облепили со всех сторон десятки зомби. Даже на загривок забрались.
Но самым настырным повезло меньше всех. Зверь активировал толчок, разметав их в пыль, и взревев, снова бросился в отчаянную атаку. Он почувствовал неуязвимость, поняв, что всякая мелочь не в силах прогрызть кольчугу. Лишь удары громил могут нанести хоть какой-то урон, но они рассыпаются от одного лишь удара в прах. А ударов зверь может наносить великое вножество.
Мечась по ставшему для него узким коридору, Ранд размахивал острыми когтями словно мельница, особо не целясь, и стараясь задеть как можно больше врагов. И ведь задевал. Люди понимали, что сейчас к нему лучше не приближаться, и занимались лишь теми мертвецами, что каким-то чудом смогли пройти мимо рычащей мясорубки и упереться в шипы.
Дед времени зря не терял. На его щит сыпались удары покалеченных мертвецов, а топор только и успевал проламывать их головы.
— Ща как херану! — старик активировал способность своего оружия, и его острие начало мерцать, а по топорищу стали пробегать желтые разряды энергии.
Топор опустился на голову особенно прочного с виду громилы, и раскатистый грохот эхом прокатился по коридору. Голова, прикрытая костяными наростами лопнула словно арбуз, и измененный тут же обратился в прах, вызвав ликование и ёмкие, но радостные реплики старика.