Санитарный день
Шрифт:
— Нет, не так, — покачал головой Скрипач. — Тебе отлично известно, что мы никогда никому не вредили. Мало того, мы никогда не начинали никаких процессов первыми.
— Ага. Плыли по течению, авось, куда-то и донесет, — усмехнулся Ари. — Знаете, что меня тогда, ещё в прежней жизни, в буквальном смысле взбесило в вашей предыдущей паре? Покорность. Какая-то коровья покорность, и подчинение обстоятельствам. «Делай, что должно, и будь, что будет», — произнес он с кривой усмешкой, которая каким-то неведомым образом словно бы состарила его на несколько лет. — Такая покорность, по сути
— Бойтесь гнева терпеливых, — заметил Скрипач.
— А теперь вы должны сказать, что они сжигают не корабли, а порты, — усмехнулась Вета. — Глупости. Простите, но это глупости, обычный мотиватор из социалок, который одни терпилы перепощивают для других терпил. Фраза есть, не спорю, вот только сожженных портов что-то не видать. Они как стояли, так и стоят, целые и невредимые. А терпилы как сидели по своим норкам, так и сидят. Это было, есть, и будет. Никто никогда не сожжет порты. И не надейтесь.
Ари усмехнулся, и кивнул.
— Верно, Вета, вот это верно сказано, — подтвердил он. — Ваша ипостась действует только тогда, когда её припирают к стенке, да и действием ваши дела можно назвать с большой натяжкой. Но! — он сделал паузу. — Если смотреть на ситуацию с точки зрения сигнатуры Стрелка, всё становится на свои места. И — всё совершенно правильно. Так и должно быть.
— Поясни, — попросил Ит.
— Моя часть работы — это негэнтропия, ваша — энтропия. Одна часть Архэ тянет детали механизма вперед, вторая назад. Все компоненты многократно проверены, и каждый находится на своём месте. И вы, и я. И, да, я это осознаю и принимаю, хотя, конечно, мне это не нравится. Я хочу действия. Вы… ну, вы, кажется, неплохо себя чувствуете и так. Я прав?
Скрипач пожал плечами.
— Возможно, — ответил он. — Хотя, как мне кажется, тут есть о чем поспорить.
— Ой ли? — прищурился Ари. — Есть о чем поспорить? Правда? Сомнительно. Вы всю жизнь плыли по течению, с самого её начала. Вы даже работу себе выбрали на самом первом этапе такую, которая происходила от и до по чужому приказу. То есть вы даже тогда уже подчинялись, и делали это много лет, причем весьма охотно. Дальше, после первого визита на Терру-ноль, вы вроде бы обстоятельствам подчиняться перестали, но… чем это кончилось? Тем, что вы просто меняли локации, снова и снова попадая в подчинение — то этим самым обстоятельствам, то новому начальству, и под начало вы охотно шли сами. Исследования, институты, все эти ваши работы, учеба, смена деятельности, медицина — всегда над вами кто-то стоял, и вами руководил. От жены и госпитального руководства, до обязательств в виде детей, или…
— Или Ри Торка в двадцатилетнем запое, — не выдержал Ит. — Да, я согласен. Обязательства над нами действительно стояли, и руководили нашими поступками. Потому что нарушение этих обязательств означало бы предательство тех, кто от нас зависел. От жены, как ты сказал, до Торка в запое. Всё верно.
— Эти попытки самооправдания мне не очень интересны, — пожал плечами Ари. — Но тут уж как вам угодно. Однако… сейчас вам придется принять, как данность, следующее:
— И каким, интересно, образом ты собираешься нас заставить это сделать? — спросил Скрипач.
— Я? — округлил глаза Ари. — Лично я — никаким. Обстоятельства, на которые вы так любите ссылаться, оправдываясь, сделают это за меня прекрасным образом. Даже без моего участия. Однако, заметьте, в том, что сейчас происходит, я нахожусь на вашей стороне. Потому что сторона у нас с вами одна-единственная…
— Вне зависимости от того, хочешь ты этого, или нет, — хмыкнул Скрипач.
— Абсолютно верно, — удовлетворенно кивнул Ари. — Именно так и есть.
— Ничего не имею против подробностей, — сказал Ит. — Кстати, как там поживает американский гекс?
— О, с ним всё отлично, — усмехнулся Ари. — Да, Вета? Как ощущения?
— Сильные ощущения, — Вета на секунду задумалась. — Необычные. Набросала там несколько текстов, будет песня про девушку в огне, про равнодушие, про бессилие, и про то, что нужно верить своему сердцу. Это так, в общих чертах, прикидки. Работы предстоит очень и очень много.
— Вы талантливый музыкант, — сказал Ит. — И не только музыкант, поэт тоже.
— Да, я что-то такое о себе уже слышала, — усмехнулась Вета. — Со стороны, конечно, виднее. Впрочем, не принципиально. Для меня оказалось важным то, что всё это действительно существует… и не только в моем воображении, как выяснилось. Или существовало. Не знаю, как сказать это правильно.
— Ты рассказал ей о Бетти? — Ит нахмурился. — Зачем?
— Все мы имеем право знать правду, — ответил Ари. — Да, рассказал. И не только о Бетти. Обо всех остальных тоже. Ты можешь говорить с Ветой открыто, она в курсе истории, конечно, в общих чертах, но суть проблемы она знает.
— Может быть, ты всё-таки поставишь и нас в известность, о… ммм… сути проблемы? — спросил Скрипач. — Что ты собираешься делать?
— Кажется, я уже сказал, что вас это не касается, — Ари нахмурился. — Но, пожалуй, я могу сказать о том, чего точно делать не собираюсь. Это, надеюсь, вас успокоит.
— Интересно, — Ит удивленно приподнял брови. — Собираешься идти от обратного? Хорошо. Говори, мы тебя внимательно слушаем.
— Что ж, — Ари сел поудобнее. — Кое-что можно и сказать. Во-первых, я не собираюсь причинять вам вред. Мог бы, вы об этом уже догадались, но нет. Ни за что, и никогда. Могу даже поклясться, если хотите.
— Спасибо, не требуется, — сказал Скрипач.
— Отлично, — кивнул Ари. — Во-вторых, я не собираюсь вмешиваться. До определенного момента точно не собираюсь. Дальше — как сложатся обстоятельства.
— Вмешиваться во что? — спросил Ит.
— В происходящее, — парировал Ари. — В любое происходящее, если угодно. Ответ устраивает?
— Хорошо, допустим, — кивнул Ит. — Продолжай.
— В-третьих, мой план предполагает взаимодействие с миром, в котором мы сейчас находимся, но воздействие будет исключительно мягкое и ненасильственное. По крайней мере, в первом периоде.