Санклиты 2 и 3. Охотница. Ангел Губитель
Шрифт:
– Согласна.
Данила закатил глаза.
– Я должна вас поблагодарить. – Стальная леди улыбнулась. – Прекрасная работа.
– Заслуга Саяны, не моя. – Честно признал мужчина.
– Ты будешь отличным аналитиком, милая. Или оперативником. У тебя уникальное чутье.
– Спасибо.
Знать бы еще, хочу ли я стать тем или другим.
– Благодарю тебя от лица всех Охотников. Поезжайте домой. Отдохните. Наринэ, отвези их, пожалуйста.
Секретарша, поджав губы, села за руль. Судя по лицу,
Но сейчас не до нее.
Интересно, удастся сегодня уснуть?
Мы с Данилой плюхнулись на заднее сидение и в унисон облегченно выдохнули. Девушка вставила ключи в зажигание. Мотор зарычал, и машина медленно выехала со стоянки.
Я смотрела в окно, но ничего не видела. Перед глазами стояло лицо того незнакомца, который увел Киру. Сердце тоскливо сжималось. Интуиция подсказывала, что мы с ним еще встретимся, и это не принесет мне ничего хорошего. Как и кудрявой девчушке с прозрачно-зелеными глазами.
[1] Девушки, можете дать нам аптечку? (тур.)
Часть 2 Что ты чувствуешь?
.
Глава 1 Чужая среди своих
– Короче, лето, мне лет шесть, сидим на даче, чай с вареньем пьем.
– У кого короче, тот сидит дома и вытягивает. – Вставила миниатюрная брюнетка с озорной мальчишеской стрижкой.
– Таня, дай ему рассказать!
– Вот. По варенью ползут муравьи. Я одного пальцем раздавил. Бабушка такая: «Им же больно! У них детки есть, ждут дома маму, а она не придет». Тут я второго давлю и говорю: «И папа не придет!»
Ребята дружно рассмеялись.
Я тоже улыбнулась. Но на душе скребли кошки. Вроде бы радоваться надо, после истории с Кирой меня признали своей все Охотники, молодежь приняла в коллектив, стали звать на такие вот нелегальные тусовки – с пивом и вином на лестнице, ведущей на крышу. Но вот незадача – они-то мне как были чужими, так и остались.
Я не понимала, что делать дальше, просто плыла по течению. Перспектива влиться в стройные ряды оперативников или занять кабинет аналитика не прельщала. Возврата к прошлой жизни не будет. Что делать теперь? Где мое место? Ответов не было. Такой одинокой я себя никогда не ощущала.
С делом родителей тоже все застопорилось. Ни архив, ни разговор начистоту с Юлией, ни попытки Арсения помочь «по своим каналам» ситуацию не прояснили. У Горана, очевидно, тоже ничего не получалось, иначе он уже прискакал бы сюда на белом коне, как рыцарь без страха и упрека.
– Что вы здесь делаете?
Голос Данилы заставил всех вздрогнуть.
– Совсем совесть потеряли? О каждом доложу Юлии! Вон отсюда!
Перешагнув через бутылки, мужчина открыл
– Посидели, блин. – Расстроенная молодежь начала собираться. – Теперь всем влепят «предупредилку».
– Саяна, а может?.. – Таня с надеждой заглянула в мои глаза. – Поговори с ним, а? Тебя он послушает.
– Поговорю.
– Спасибо! – повеселев, она чмокнула меня в щеку. – Ты прелесть, Яблочко! Ой…
– Это моя кличка? Почему Яблочко? Я, вроде, не толстая.
– Нет, ты стройная и очень красивая! – торопливо заверила девушка. Просто… ну, помнишь, яблоко раздора было такое?
– А связь со мной в чем?
– Так у тебя также – санклиты из-за тебя дерутся, наши парни тоже, Данила…
– Стоп. Почему во множественном числе и причем тут Данила?
– Горан, Арсений, а Данила так на тебя смотрит, все уже все поняли. – Таня фыркнула. – Наринэ рвет и мечет!
– Горан в прошлом, Арсений вообще не при делах, а остальное – плод твоей фантазии. – Я поднялась и потянулась, разминая затекшее тело. – И что против меня имеет Наринэ?
– Так они же с Данилой мутить начинали, но тут появилась ты и все испортила.
Понятно. Не было печали, как говорится.
– Таня, это просто сплетни. – Я поднялась к двери. – Пойду наши задницы отмазывать.
– Спасибо! Мы в тебя верим!
Эта никогда в карман за словом не полезет!
Я вышла на крышу. Холодный ветер ударил в лицо, растрепав волосы. Зеленые поля и холмы убегали вдаль, насколько хватало глаз, тормозили со всего размаха о дорогу на горизонте и исчезали в серой дождливой дымке. Больше похоже на Англию, чем на Турцию. Странная в этом году весна.
Охотник стоял у небольшого заграждения, опоясывающего крышу, и смотрел вдаль. Я молча встала рядом.
– И не проси. – Сказал он.
– Буду.
– Саяна!
– Данила! Ты молодым не был, что ли?
– Я дисциплину не нарушал.
– Никогда?
– Некогда было.
– Они всего лишь дети. Их муштруют с утра до вечера. Должна же быть какая-то отдушина!
– В виде алкоголя?
– Три бутылки красного на десятерых? Не смеши.
– Что ты хочешь? – Данила развернулся ко мне лицом.
Вот этого-то я и не знаю. Но он о другом.
– Не подавай жалобу.
– Хорошо.
– И все? Я думала, придется тебя с крыши сбрасывать, чтобы ты ничего не рассказал.
– Очень смешно. – Мужчина улыбнулся. – Стой. – Он протянул руку к моим волосам и начал что-то из них вынимать. – Жучок какой-то. – Данила посадил круглое черное безобразие, сучащее ножками, на ладонь.
– Отпусти его, пусть летит.
Словно услышав мои слова, жужа расправила крылышки и взмыла вверх. А мне было невдомек, что вокруг летают и совсем другие жуки. О которых предстояло узнать позже.