Санкт-Петербург
Шрифт:
— Остальная земля будет отдана под овощи и зелень. Пусть и сами едят и продают продовольствие трактирщику. Дмитрий сам гарантировал, что семян будет для всей земли, а излишества до последнего золотника купят его приказчики.
Ведь жители поселка находятся довольно далеко от рынков Санкт-Петербурга, а на месте много не продашь, у большинства местных и без того продовольствие есть, только холостые и важные служащие, которым не хочется барабаться в земле, могут купить. Но это ведь сущая мелочь!
Именно поэтому, построив в центре поселка трактир для питания и веселения
Ведь это промышленность, даже в начале XVIII века, лучше развивать централизованно. А вот кооперацию на земле надо провести через людей. Дмитрий уже видел ненароком, что не от одного рудника будут кормиться люди. Кто-то, имея руки от Бога, работали с деревом, кто-то с лозой, в иных семьях смелые бабы сами пошли в лес и детей своих потащили. Конечно, грибовница хорошо, но если грибы сдать в трактир и купить там муку, больше ведь негде, то будет еще прекрасней, а?
Не все получилось сразу, где-то пришлось поправить трактирщика Прова, не желавшего покупать отдельные виды кустарной продукции. Ведь ничего, что лапти дешевы и, в принципе, грубы и примитивны. Горожане, хотя какие они горожане в начале XVIII века!, все равно покупают. А барин (Дмитрий) уже подсчитал, разница между покупкой в поселке и продаже на рынке Санкт-Петербурге уже при дюжине лаптей показывается очень даже выгодной. А лыко и мочало? А береста? А сухие жаркие дрова из березы? Кажется, все мелочи, а Дмитрий сам удивился, когда почувствовал, что в кошельке стало тяжеловато от денег. И ведь не просто так, а в княжеском кошельке, в котором много от чего накапливалось серебро.
Да что уж говорить, когда он однажды поставил на столе деревянные чашки, покрытые затейливой резьбой. Сам государь, выхлебав сытную жирную уху из речных окуней и ершей, засмотрелся на это диво. Петр в это время «агитировал» за металлическую или, хотя бы, стеклянную посуду. Но с этим у князя Дмитрия, вроде бы, было все в порядке. А чашки были хороши, хоть продавай!
Грибы, ягоды, различные травы, мясо, разумеется, пока дойдет до рынка столицы летом, товарный вид потеряют, а то и просто испортятся. Пров, в общем-то, правильно начал отказывать. В самом Рудневом прибыли было мало, а работы много.
Но Дмитрий смотрел дальше, его взор оказался выше. Вон валяные снетки из-под Пскова как идут на рынке, вплоть до царского стола. Нам, конечно, до снетка далеко, но грибы ведь, между прочим, тоже популярны! Дмитрий, не надеясь на Прова, у того и так забот было много, сам нашел девку, можно сказать юную, шестнадцати лет. А что, в то время девка взрослая, пора уже в молодую бабу превращаться, ребенков рожать.
Дмитрий увидел ее на местном рынке, маленьком, но многолюдном. Продавала она самую обычную здесь продукцию — сушеные дары природы — грибы, ягоды, даже немного рыбы и дичи. Поговорил с ней, благо времени еще было невпроворот.
Девка
Звали девку Аленой, была она самой первой из детей в семье, а за ним еще мал-мала меньше. Отец как-то неудачно упал на работе недавно, теперь лежит с поврежденной ногой дома. А есть хотят все. Вот и она пришла со всякой мелочью, братья да сестры насобирали и наловили, а она насушила. Может, продаст на рынке, хоть мучицы купит.
Она немного заискивающе посмотрела на барина. Да в поселке она много не продаст. Хотя, чего греха таить, при нем уже смогла продать полфунта сухих грибов. В лесу ведь есть свежие, да туда надо идти. А тут совсем рядышком. Вот и мелкий клерк, подьячий по местному времени, и сподобился. Правда, барину низко поклонился и быстрей удрал, пока тот не вспомнил какую-то промашку. Но грибы купил, хо!
Вот ведь, откуда что берется! Девка — соплюшка, нигде ничему специально не училась, а такую продукцию готовит! И он с удовольствием съел еще сушеный грибок, заметив, что, скорее всего, сушит с травами. Рукодельница!
Объявил ей, как немедленный приказ:
— Вот что, Аленка, собирай свой товар, я его покупаю весь, иди со мной в мой барский дом!
А хорошо быть барином в начале XVIII века! В иную эпоху девчонка бы заскромничала, забоялась в чужой дом идти с мужчиной. Снасильничает еще, а то и вовсе убьет за малые деньги. А тут, хоть и чувствовались какие страшные эмоции, но не медлила, быстро убрала в чистую тряпицу да в берестяной пестерь. Последний закинула на спину. Солдат, мол, всегда готов!
Дмитрий тоже не стал ждать понапрасну. Итак дел полно, пошли к нему домой.
Кстати, о барском доме. О нем попаданец побеспокоился сразу с появлением поселка при руднике. Здесь он был редко и на короткий срок, но ведь был, а, значит, надо где-то отдыхать и обедать. А еще, не дай бог, приедет царь Петр или та же Царица Савская, то есть Даша. А они со временем точно будут. Царь ради рудника не стерпит ведь, чтобы не посмотреть. Тем более, Дмитрий не единожды рассказывал о добыче руды. Даша же из простого любопытства — чем там занимается муж во время поездок? Нет ли сударушки из местных баб али девок? Так ведь надоест с вопросами, сам возьмешь. А куда потом денешь, не на пароходе же их оставлять!
Построил барский дом. В отличие от крестьянской избы он не имел черного отопления, был просторней, ну и имел деревянный пол, потолок, крышу из досок. И даже был двухэтажный. Дмитрий вообще считал, что, если вместо деревянной крыши поставить из железных листов, то можно жить и в XXI веке.
Вот туда Дмитрий и вел Алену. Сразу скажем, мысли о сексе у него немного были и очень быстро исчезли. Там ведь находились Петр Алексеевич и княгиня Хилкова. И если царю ничего человеческого было не чуждо, то вот оная княгиня (Даша) так бы его благословила, что он бы весь год не вспоминал об своих амурных похождениях.