Сансара 1.01
Шрифт:
– Ты про жабры? – Моня постарался, чтобы голос не дрогнул. От безнадеги хотелось рыдать.
– А есть что-то еще? – спросила Роби.
Будто видит насквозь с первой встречи. Внутри ж пустота. Рано или поздно подловит его.
– Ты сама выбрала класс? – проигнорировал Моня вопрос. Ложь легче всего скрыть полуправдой. Придется юлить.
– А ты нет?
– Полагаю, слишком поздно зашла. Видимо, такой «овербукинг». Была лишь сирена, пришлось ее брать.
– Хм, в обычном банере ее не было точно, – хмыкнула Роби. – Все только люди: воин, разбойник,
– Значит, повезло только мне. Вышла в пене и с жабрами… – тяжело вздохнул Моня. – Прости, надо было сразу сказать. Всё как-то суматошно и быстро. Ты же не против сирен?
– Нет, разумеется. Но как это круто! Дельфины-русалки… И петь бы, наверно, могла?
– Ага. Как павлин, – развел он руками.
Ему улыбнулись, и Моня улыбнулся в ответ.
А с пением – неплохая идея. Надо попробовать. У сирен обязана быть эта способность. Чем-то должны же охмурять своих жертв.
Моня хотел было активировать навык, но что ему петь? Ни одной баллады не знал. Без чарующей песни матрос судно на мель не посадит. Только зачем ему этот матрос? Нужна Роби. Но у него никогда еще не было девушки. А сейчас девушка он. И как теперь быть?
Эти противоречия грозили психозом. А всё из-за реалистичности мира. Кто бы загнался, будь всё мультяшно? Но он претендовал на истинно существующее и требовал забыть, кто ты есть. Моня не мог это принять.
Видимо, чтобы окончательно убедить, Сансара показала Роби в самом выгодном ракурсе. Из прорехи в тучах вырвался луч, подсветив точно софитом. Подвернув под себя ноги, девушка наклонила голову набок и задумчиво жевала травинку, прислушиваясь к чему-то внутри.
На ее щеках алел легкий румянец, растрепанные волосы, как язычки огня на ветру. Стройная, непосредственная и беспечно живая, она сияла сама. Словно ребенок, убежденный, что зла не бывает. Тьма никогда не затронет ее.
Видимо, решившись, Роби подняла взгляд. Казалось, она хочет что-то сказать, но вместо этого взяла голову Мони в ладони и потянулась губами. Он ощутил, как вновь поднимается жар, и запаниковал, зная, как далеко это может зайти.
Не сейчас и не так!
Моня отстранился, и Роби словно стукнулась в стену. В глазах разочарование, обида и боль.
«Репутация с Тьмой увеличилась на двести пунктов. Суммарное значение: «три тысячи двести».
«Я идиот! Теперь меня бросят!» – тревожно заныло в уме. А потом пришла мысль, что его подозрительно щедро вознаграждают за глупость. Так повысить репутацию с Тьмой легче всего.
Отдыхали недолго, обе молчали. На ноги поднял волчий вой за холмом. К счастью, ферма оказалась достаточно близко, звери не рискнули к ним подойти.
Тушу волочили за задние ноги, оставляя в дорожной пыли длинный след. Печально подпрыгивавшая на камнях голова, словно отстукивала: «помни, что туп!»
Найти бойню оказалось нетрудно. Воняло там адски. Видимо, недавно пришел караван, и у входа выстроилась целая
Скот принимал обезьяноподобный мужчина в заляпанном кожаном фартуке. Голый торс, груда мышц. Под массивными надбровными дугами бесцветные, как у тухлой рыбы, глаза. Взгляд живодера. Явный маньяк.
– Ага! Вижу, она у вас сдохла! – губы-пельмени скривились в ухмылку.
– Но… – запротестовал было Моня.
– Не кипишуй, дочь. Шкурку подрали, но мясо в порядке, – он сплюнул в пыль и растер голой пяткой. – Мне меньше работы. Талончик возьмите и дуйте к жрецу.
Из глубин барака вдруг выбежал небольшой поросенок. Оценив обстановку, почему-то бросился к Роби. Прижавшись к ее ногам, закричал, как перепуганное насмерть дитя. Бойня не лучшее место для свинок. Взгляд умолял взять с собой.
– Прелесть! Давай эту спасем? – предложила Роби. – Пешком неохота будет идти.
– На какие шиши?! – возмутился Моня. – Да и мелкая, не поднимет меня.
– Сучка бездушная… – отвернулась она, не понимая, насколько права.
Моня хотел в ответ что-то съязвить, но в уме полыхнуло зеленым:
«Репутация с Тьмой увеличилась на двести пунктов. Суммарное значение: «три тысячи четыреста».
– У тебя тоже прошло? – озадаченно он почесал лоб.
– Ммм? – не поняла Роби.
– Изменение репутации?
– Упала репа с домашним скотом? Что, тоже ненавидит тебя?
– Если бы… – тяжело вздохнул он. – Плюсует по двести какая-то Тьма.
– А мне почему нет? Тоже хочу! Где ее взять?
– Честно говоря, не совсем понимаю. Может, расовый триггер какой.
– Триггер на что?
– Ну, за выносливость. Типа по времени: «без моря два дня».
К храму шли молча. Роби продолжала очаровательно дуться, а Моня размышлял о тату и природе души. В нее как бы не верил, но было и то, с чем спорить не мог. Клеймо вызревало под кожей, как червь.
Жрец в храме встретил радушно, несмотря на неподобающий для благочестия вид:
– О, благородные искатели приключений, слава летит впереди вас! Вернув заблудшую душу в лоно матери-церкви, вы заслужили милость небес!
– Мы пригнали свинью! – буркнул Моня, умолчав, что принесли ее труп.
– Но ведь ваши мотивы чисты как слеза. Даже величайшие подвиги начинаются с малого! – воскликнул жрец, театрально потрясая руками. – Сегодня свинья, а завтра кто знает? Плод усилий не важен, значим прогресс!
– Награда-то будет?
– Награда? В мирском только тщета! В ней не найти и толики смысла. Лишь духовный поиск оставит полезный кармический след. Так внемлите истине: все умственные состояния можно свести к двум аспектам: надежда и страх. Первое опирается на нашу привязанность, второе на гнев и чувство угрозы…
– Хотелось бы услышать про золото! – напомнил Моня, устав от патетики.
– Но золото – тлен! – возмутился жрец, воздев руки к иконам с изображением Нимы. Статуи, как в храме у кладбища, нет. Куда тут девают доход от свиней?