Сантрелья
Шрифт:
— В Испании? — взвился Алексей. — Вы едете в Испанию? Скоро? Сейчас? Когда?
Я вынуждена была сказать, что еду и очень скоро.
Из дома я позвонила Игорю, что жду его, и не прошло и пятнадцати минут, как он появился на пороге моей квартиры. Он почему-то сиял, видимо, рад был встрече. Я вдруг поняла, что обрадовалась ему. Он пришел с букетом цветов. Боже, к чему сейчас цветы — то, за право получения чего хотя бы по праздникам я боролась столько лет! Я поблагодарила и провела его в комнату, предложив чашечку кофе. Все, как полагается в данном случае. Наконец, все условности были соблюдены, и можно было перейти к делу.
— Я хочу, чтобы ты знала, что Коля не расстался со своей детской мечтой, — начал Игорь и прокашлялся. Казалось, он старательно подбирает слова. Его явно бесило увлечение друга, приведшее его к какой-то
Николай, закончив аспирантуру и защитив диссертацию, много разъезжал по стране, участвуя в раскопках. Но в один прекрасный, или не очень, день он вдруг бросил археологию одним рывком, решительно и твердо, и обратился к своему закадычному другу с просьбой подыскать ему денежную работу. Тогда Ветров уже имел свою фирму. Как человек, идущий в ногу со временем, Игорь после школы поступил на экономический факультет МГИМО, окончил его и начал трудиться на поприще внешней торговли в ГКЭС, полагая, что большая карьера начинается с малого, и родная страна обязательно оценит по заслугам рвение еще зеленого юнца. Но перестройка и превращение огромной родной страны в несколько меньшую, — все это позволило Игорю опустить некоторые ступеньки в построении своей карьеры и немного ускорить свое продвижение к благополучию и благосостоянию.
Итак, Ветров с радостью откликнулся на просьбу друга. Его, несмотря на строго практический взгляд на вещи, всегда отличало острое стремление помочь ближнему, словно тем самым он компенсировал некоторые шероховатости своего внутреннего мира. Он с удовольствием взял Колю в компаньоны, поставив перед ним одно условие: Николай должен был получить экономическое образование. Мой брат поступил на вечернее отделение экономического факультета МГУ и полностью отдался совершенно новой работе.
Игорь ликовал. Он собственно и учиться Колю заставил, считая, что таким образом у него совсем не останется времени на его детские бредни, и так проще будет его навсегда оторвать от прежней, по мнению Игоря, никчемушной профессии. В документах фирмы Ветров с гордостью отмечал, что его компаньон — кандидат исторических наук. Работали они слаженно, практически без разногласий и при этом оставались настоящими друзьями. И вот уже лет семь их фирма существовала, переживая трудности вместе со всей страной, то процветая, то что-то теряя, но в целом не бедствуя и всегда становясь на ноги.
Я оказалась вовлеченной в стремления Ветрова заставить моего брата забыть археологию, потому что это происходило в разгар нашей любви и в лучшее время нашей совместной жизни. Мы с Игорем тогда еще смело раскрывали друг другу душу и не имели секретов друг от друга. Муж частенько делился своими успехами в перевоспитании моего брата. Я не очень одобряла его стремления, да и не очень верила в возможность переубедить Колю. Я слишком хорошо знала его горящий возбуждением взгляд и помнила его страстные рассказы о находках. Но я не противоречила мужу, во-первых, чтобы не вызывать его на ненужный спор, а во-вторых, я не хотела выглядеть насмешливой по отношению к его совершенно искренним намерениям. Однако со временем я стала замечать, что муж мой достиг своего. Во всяком случае, Коля не только никогда больше не упоминал Атлантиду, но даже не вспоминал о своих археологических экспедициях. Но верить в это мне не хотелось.
— Я догадывалась, что его работа на фирме и смена профессии, на самом деле служили средством к накоплению капитала, необходимого для раскопок, — ответила я.
— Чертов Шлиман!!! — ругнулся Игорь. — Да, ты права. Этот романтический бред он так и не выкинул из своей дурацкой башки.
— Не надо, Игорь, это сейчас не поможет. Надо наоборот по-пробовать понять его, тогда мы будем знать, где искать, — проговорила я очень осторожно, чтобы не раздуть его злости. Так когда-то я учила себя терпеливо беседовать с ним, чтобы парировать его оскорбления мягким убеждением.
— Ты права, — согласился Игорь, — хотя мне довольно много известно. Он ведь присылал мне по факсу короткие отчеты о своей деятельности там. Отчеты я тебе передам на изучение. И все же я думаю, что главную информацию ты узнаешь от Люды. Только надо, чтобы она немного успокоилась: сейчас она не в состоянии взвешенно оценивать события. Мне всегда казалось, что Людмила была его душеприказчиком.
Правда, от Люды я узнавала, что брат иногда изучал по ночам «Археологический вестник», да еще изредка
Николай женился не очень рано, лет в двадцать шесть. Люда работала переводчицей с испанским языком на одной из международных конференций по археологии. Николай, по вполне понятным причинам, старался как можно больше общаться с испанской делегацией, подробно расспрашивая их о ведущихся в стране раскопках. Однажды он оказался полезен совсем юной симпатичной белобрысой переводчице, которая никак не могла перевести какой-то термин из археологии. Коля подоспел как раз во-время. Он прекрасно говорил по-испански, а уж испанская археология была ему известна досконально. Девушка робко поблагодарила его за помощь, но тут же стушевалась и стала делать ошибки в переводе, вероятно, нервничая от присутствия рядом знатока. Коля извинился перед археологами и под каким-то предлогом откланялся, избавив девушку от своего присутствия. В перерыве он пригласил ее в буфет на чашечку кофе и выразил надежду, что не помешал ей в работе. Люда совсем смутилась и забормотала слова благодарности за помощь и т. п. Так они и познакомились. А дальше все банально — он проводил ее домой. Еще неделю они встречались на конференции, а затем месяца три встречались уже вне конференции. И, наконец, объявили родным о своем желании создать новую ячейку нашего общества — свою собственную семью. Люда была на три года моложе Николая. Она окончила романское отделение филфака и стала работать переводчиком. Она терпеливо ждала Колю из экспедиций, а впрочем, каждый свой отпуск она проводила с ним, участвуя в экспедиции в качестве обычной рабочей силы.
Да, она могла быть его душеприказчиком. Но я вспомнила ее истошный крик по телефону: «Только ты знаешь, что он искал!» и усомнилась в этом.
— Хотелось бы верить, что Люда все знает о его поисках, — обратилась я к Игорю, — но очень опасаюсь, что это не совсем так.
Игорь вздохнул и, как мне показалось, подавил готовое сорваться с губ ругательство. Он одним глотком допил кофе, резко поднялся и стал шагать по комнате. Складывалось впечатление, что он чего-то ждал. Я молча наблюдала с минуту-две, как он меряет комнату шагами. Одетый в безупречный серый костюм, в белоснежной рубашке и модном галстуке, он напоминал диссертанта, не находившего себе места перед защитой.
— Дай мне отчет полистать и перестань мельтешить, — вдруг с неожиданной решительностью выпалила я.
Он замер, секунду соображал, о чем его попросили, и ринулся в коридор. Щелкнул замок дипломата, и через мгновение Игорь вернулся с папкой в руке.
— Не знаю, может ли это помочь, — сказал он, протягивая папку.
— Ты же говорил, что знаешь больше моего, — съязвила я.
Он пожал плечами, налил себе еще кофе и закурил. Вообще-то я не позволяла курить в квартире, но сейчас даже не обратила на это внимания. С трепетом я открыла папку: уж и не знаю, что я ожидала там найти, но только не цифры. Это был скорее финансовый отчет, достаточно скрупулезный. Я не смогла скрыть разочарования. Игорь, по-видимому, изучал мою реакцию и теперь с торжеством во взоре, полуехидно, полусамодовольно обратился ко мне:
— Ну что? Это будет тебе полезно?
— Непременно! — ответила я ернически и швырнула папку на диван. И тут зазвонил телефон, мобильный телефон Игоря.
— Ветров слушает…Да…Хорошо, сейчас будем, — сказал Игорь в трубку, а затем обратился ко мне: — Все готово: билеты есть, а за визой нам надо подъехать.
— Как!? Ведь я же еще даже не давала тебе паспорта! — воскликнула я.
— Это удивляет не только тебя. Я дал твои данные, чтобы в посольстве начали готовить визу, но, оказывается, им звонили из испанских компетентных органов и просили ускорить ход дела. Так что нужен лишь паспорт, чтобы поставить штамп.