Сапфир
Шрифт:
При виде длинной надписи, исполненной на четырех языках Великого континента, она традиционно закатила глаза, но вскоре все ее внимание поглотила головоломка на юни замка.
«Смирение и терпение», – напомнила себе Сапфир, обводя пальцами дополнительные петли на рисунке юни, чтобы разблокировать сложный механизм.
Гронидел часто читал ей нотации, где в одном предложении фигурировали слова «терпение» и «смирение». Шершень считал, что Сапфир растеряла их где-то по пути от кошмара злополучной ночи до возвращения к мирной жизни. Принцесса неизменно парировала, отвечая, что когда-то они у нее имелись, в
Наконец она закончила. Узор вспыхнул, и замок щелкнул.
Принцесса мысленно поаплодировала самой себе и юркнула в кабинет. Запустила маленький пульсар и полной грудью втянула воздух. Зальтийцы знали толк в благовониях, поэтому дымили ими везде и всюду. Сапфир нравился этот аромат: тяжелый, древесный, напоминавший, что все в этом мире способно тлеть, но далеко не все при этом благоухает.
Принцесса пересекла кабинет и остановилась у стеллажа с книгами. В прошлый раз она стащила занимательный фолиант с описаниями защитных юни. На этот раз хотелось раздобыть что-нибудь из «запретного для девиц». Она взяла приглянувшуюся книгу и пролистала ее. Ни одной иллюстрации, сплошные зальтийские закорючки. Сапфир скривилась. Книга без картинок все равно что пир без драки: весело, но без огонька!
Принцесса поставила «Искусство обмана» на место и взяла в руки «Науку о теле». Открыла и захлопала ресницами, глядя на обнаженную мужскую фигуру. Пути циркуляции маны, которые стрелками вились вокруг нее, Сапфир не заинтересовали, а вот схождение некоторых из них в районе паха сулили много интересных знаний.
Сапфир закрыла книгу и спрятала под мышку. В следующий раз вернет. Решив больше не задерживаться, принцесса юркнула к тайнику с настойками. Тот выглядел как обычный комод, но скрывал внутри потайной отсек для хранения сосудов, где и притаилось интересующее ее «лекарство от хандры». Сапфир добралась до них и заполнила флягу, переливая понемногу из каждого сосуда.
– Ты же знаешь, что в них разные настойки? – раздался голос Шершня в помещении. – Их лучше не смешивать. Голова наутро сильно болит.
Сапфир обернулась и увидела на полу Гронидела. Он сидел на ковре и подпирал спиной кресло. Рядом стоял высокий кубок. Кажется, Сапфир застала Ивсея за ночной дегустацией настоек. Или это он подловил ее на воровстве?
Принцесса закупорила флягу и сунула в карман накидки. Закрыла потайной отсек и отошла от комода. Если Гронидел пьян, возможно поутру он забудет, что видел ее здесь?
Сапфир направилась к двери.
– Куда-то спешишь? – спросил Гронидел, вскидывая голову.
– Устала сильно. Хочу побыстрее лечь.
– Не надоело пить в одиночестве? – он хмыкнул.
Как же ее бесил его снисходительный всезнающий тон!
– А тебе? – нашлась она и обернулась.
Гронидел подхватил с пола кубок и отсалютовал ей:
– За твои успехи в самообучении!
Сапфир фыркнула и плотнее прижала книгу под мышкой. Интересно, давно ли он осведомлен о том, что примерно раз в две недели она заглядывает в его кабинет, заимствует книги и, как оказалось, несколько видов настоек? Сколько раз до этого он использовал морок, чтобы остаться незамеченным? И почему выдал свое присутствие сегодня? Да еще и в таком виде!
Сапфир пробежала взглядом по белой рубахе с закатанными рукавами
Вторая годовщина злополучного дня минула месяц назад. Дня, когда погиб ее отец. Дня, когда на прежней жизни многих жителей Великого континента был поставлен жирный крест. Все в школе знали, что Шершень накануне отменил занятия с учениками, а после церемонии поминания заперся в своих покоях и не покидал их несколько дней.
«Пьет», – бурчал старый камердинер, не позволяя никому тревожить Ивсея. «Пьет», – шептала служанка, что прибиралась в покоях Сапфир.
– Ты же вышел из запоя месяц назад, – принцесса скептически вскинула бровь.
Гронидел пригубил из кубка.
– Выйти может только тот, кто туда входил. – Шершень опустил кубок на пол.
– Прости, я и забыла, что ты ныряешь в него с головой.
Сапфир хотела открыть дверь, но та не поддалась. Она поджала губы и начала искать юни, которую Шершень успел наложить на замок.
– У меня к тебе есть одно предложение. Выслушай, потом уйдешь.
Девушку напугал его тон. Усталый. Спокойный. Безысходный. Три слова, которые, казалось, к интонациям Шершня применить невозможно. Жестко. Колко. Ядовито. Так он обычно изъяснялся с ней. А тут… Возможно, сказался дрейф по водной глади зальтийских настоек?
Сапфир решила проявить благоразумие и воздержалась от ответной резкости. Она повернулась к Шершню и произнесла:
– Я вся внимание.
– Хочешь выбраться отсюда и жить свободно, ни в чем не нуждаясь?
Принцесса несколько раз моргнула и скривилась.
– Допустим…
– Нужно выйти замуж за благородного и состоятельного мужчину, с которым ты сможешь заключить сделку. Брак на бумаге без взаимных супружеских обязательств, где основным условием является сам факт союза. Ты сможешь жить так, как захочешь. Сможешь путешествовать или засесть где-нибудь в глуши. Никому не будет до тебя дела, ведь официально ты станешь проблемой своего мужа.
Принцесса едва не расхохоталась, но вовремя опомнилась и напустила на себя самый грозный вид из всех, на которые была способна.
– Ты, кажется, подзабыл, почему я заперта в этом месте, – произнесла она и наигранно поджала губы. – Ни один мужчина, будь он даже в стельку пьяным, не согласится уложить меня в свою постель. Уже хотя бы потому, что я могу ненароком его сжечь!
Гронидел взял в руки кубок, покрутил его, явно над чем-то раздумывая, и снова пригубил.
– Я не простой мужчина, – заключил он, отставляя кубок. – Я – гонец смерти. И пламени твоей ярости не боюсь.
Сначала принцесса опешила. Все же не каждый день можно услышать подобное из уст Шершня. Да что там Шершня! Вообще услышать это из мужских уст! Но первая волна воодушевления быстро схлынула, оставив тело Сапфир зябнуть на сквозняке посреди кабинета ее заклятого недруга.
– Ты предлагаешь мне фиктивный брак? – девушка сделала шаг вперед.
– Именно, – подтвердил Гронидел.
Сапфир не удержалась и хмыкнула. Она манерно поднесла руку к лицу и постучала по губам указательным пальцем. Надменно глядя на Гронидела сверху вниз, принцесса делала вид, что размышляет. Однако она попросту тянула время, получая особое удовольствие от того, что Гронидел ждал от нее ответа.