Сассинак

Маккефри Энн

Почему Флот должен отвечать, если голоса «чужих» в ФОП обеспечивают систему ограничений для людей? Очевидно, потому, что именно мы проводим подобные решения в жизнь. Но кто это подчеркивает и почему?

— А у вас нет подозрений, кто в моей команде может оказаться вражеским агентом?

Дюпейниль покачал головой:

— Нет. Все досье абсолютно благополучные — впрочем, этого и следует ожидать от профессионалов. Они ведь не настолько глупы, чтобы фальсифицировать имя или происхождение. Такие вещи в наши дни можно легко проверить. Генетический указатель предоставляет сведения о планете происхождения каждого, кто нас интересует. Например, если бы я заявил, что происхожу с Грантли-4,

вы могли бы заглянуть в указатель и узнать, что в таком случае я был бы голубоглазым и на фут выше.

— Но ведь на многих планетах существует разнообразие геномов…

— Разнообразие, но не весь спектр возможностей. В большинстве случаев указатель действительно не может в точности определить планету происхождения, хотя на помощь приходят образцы тканей для анализа, но он подсказывает, что именно искать и какие нужно задавать вопросы. К примеру, выходцы с Бретани — моей родной планеты — видели две «луны» и знают о имперских розовых садах. Вы с Мириады — причем жили в его единственном городе, — поэтому видели гористый морской берег и хотя бы одного горбнари.

Сассинак тотчас же вспомнила горбнари — ширококрылое существо с Мириады, ни рыбу, ни птицу… летающее над морем в поисках крисси.

— Поэтому, — продолжал Дюпейниль, — если бы я спросил у вас, какого цвета горбнари — серого или коричневого, — вы бы ответили…

— Что они бледно-желтые сверху и белые снизу, с красным хохолком у самцов… Я понимаю, что вы имеете в виду.

— Так как колония на Мириаде была уничтожена и так и не восстановлена, отзывы о ее природе крайне неопределенны. Практически единственная научная характеристика горбнари описывает их окраску как «коричневую, более светлую внизу», так как эти сведения доставил первый разведывательный корабль, который брал образцы на другом континенте, где горбнари действительно имеют подобную окраску.

— Значит, вы собираетесь войти в доверие к команде и выяснять у них подобные вещи, которые не фигурируют в личных делах?

— Вот именно. И, разумеется, буду ставить вас в известность о том, что мне удалось обнаружить.

Дюпейниль был последним из новых членов экипажа — подумав, Сассинак сочла это благоразумным, так как на переведенных в последних рядах редко обращают внимание. Наконец поступил и приказ отбывать в район патрулирования, и вскоре они уже были на пути к месту назначения. Сассинак не была уверена, следует ей радоваться или печалиться тому, что она не смогла присутствовать на похоронах Хурона. Впрочем, очень скоро большой объем работы помешал ей размышлять об этом.

Прежде всего она должна была наблюдать за продолжением образования пяти новых энсинов, только что «вылупившихся» из Академии. Форделитон проверил их подготовку, а Сасс побеседовала с каждым и лично присутствовала на занятиях. Группа была весьма пестрой.

Клаас, одна из самых крупных женщин из тяжелых миров, которых Сасс когда-либо видела, прибыла со специальной рекомендацией от Сеглавин — старой подруги Сассинак по Академии. («Я верю, — писала она, — что ты сможешь понять чувствительный характер этого энсина. Клаас очень умна и достаточно агрессивна, но в то же время легко ранима. Если сможешь, сделай ее более жесткой, только следи, чтобы она из-за этого не примкнула к сепаратистам».) Сассинак смотрела вверх, на широкое лицо с тяжелыми скулами и лбом, и с трудом удерживалась, чтобы не покачать головой. Если эта девушка осталась сверхчувствительной после четырехлетнего пребывания в Академии, у нее мало шансов исцелиться.

Тимран, крепкий парень чуть выше среднего роста, имел самый низкий рейтинг на выпускном курсе. На его лице была написана едва сдерживаемая радость. Он

явно удивлялся, что смог получить такое хорошее назначение — и при этом такого хорошего командира. Сассинак привыкла к оценивающим взглядам мужчин, но восхищение в широко открытых глазах парня почти смущало ее. Согласно характеристике, единственным положительным качеством Тимрана была «везучесть». «При обычных обстоятельствах, — писал его инструктор, — этот курсант действует в лучшем случае сносно, а зачастую беспечно и опрометчиво. Но в экстренных случаях он умудряется совершить целую кучу ошибок, которые все вместе, однако, складываются во вполне адекватную ситуации комбинацию. Если он проявит те же качества во время боевых действий, то из него выйдет приличный пилот разведывательного корабля или младший артиллерийский офицер».

Гори, напротив, был спокойным и старательным молодым человеком, имеющим высокий рейтинг в науках и спорте, но только средний в степени инициативности. «Прирожденный офицер на должности заместителя, — говорилось в его характеристике. — Дотошный, аккуратный, в точности выполняет приказы, но недостаточно хорошо реагирует в нестандартных ситуациях. Он должен проявить себя особенно хорошо в составе большого экипажа и желательно в не боевых условиях. Это ни в коей мере не является следствием недостатка храбрости — он не паникует в опасные моменты, но не выходит за рамки полученных приказов, даже когда это желательно».

Кайли и Перран имели «средние» рейтинги и, очевидно, одинаковый уровень способностей. Зато физически они достаточно отличались друг от друга.

Кайли была ослепительной миниатюрной брюнеткой, которая могла бы каждую ночь иметь нового партнера, если бы только захотела. Но, по-видимому, ей нужен был только Гори. Сассинак не удивилась, узнав, что они помолвлены и собираются пожениться по окончании первого похода. Ее удивляло другое — абсолютное отсутствие интереса Кайли к другим мужчинам. Очень немногие люди были настолько постоянны в своих любовных связях. Все свободное время Кайли проводила с Гори, главным образом в кают-компании для младших офицеров за столом, заваленным книгами. Перран же, отнюдь не настолько привлекательная, как Кайли, оказалась женщиной-вамп, снедаемой ненасытным интересом к электронике и мужчинам. Рассказ Форда об ее приставаниях к старшему технику связи впервые за много недель вызвал у Сасс приступ смеха.

Первое время Клаас казалась спокойной и довольной. Сассинак заметила, что она проводит много времени с Перран. Эта дружба выглядела несколько странной, но Сасс предпочла не вмешиваться. Тимран попадал в одну переделку за другой, извинялся, но тут же брался за старое. Он словно заново открывал вечные законы природы. Сассинак даже засомневалась, повзрослеет ли он когда-нибудь. Ее утешал собственный опыт с такими же инфантильными юношами, которые, если им дать шанс, за несколько лет превращались во вполне компетентных взрослых мужчин. Гори и Кайли были заняты друг другом, а Перран, заполучив очередного мужчину, быстро начинала подыскивать следующего. Сассинак испытывала сочувствие к несчастной жертве: Перран избавлялась от надоевших любовников без лишних церемоний.

Дюпейниль представил подборку некоторых аномалий, обнаруженных среди экипажа. Он честно предупредил, что большая их часть, возможно, всего лишь невинные оплошности — не правильно введенная в компьютер информация или что-нибудь в этом же роде. Однако сортировка собранного материала означала многие часы кропотливой работы — сравнение сведений и повторные беседы для перепроверки самых важных фактов.

— Я и понятия не имела, что персональные файлы составлены настолько неряшливо, — ворчала Сасс.